На самом деле, дорогие читатели, я искренне удивлена! И моему удивлению нет предела и оправданий. Эта книга должна была увидеть свет намного раньше. Я должна была додуматься ее написать, как только эти события случились в нашей жизни. Но вышло, как вышло.
Остается лишь надеяться, что я смогу вспомнить все так, как оно было. Но мы-то с вами понимаем, что память не совершенна. А потому, я заранее оговорюсь. Весьма вероятно, что некоторые подробности, описанные здесь, вовсе не существовали в реальности.
Но, так или иначе, причины моих бессонных ночей, наверняка крепко спали, кода я в пылу страсти описывала наши приключения. Не знаю благодарить мне их за это или крепко жаловаться. Но именно они виноваты в том, кто я есть. И виноваты в том, что эта книга вообще существует.
Все из-за них, из-за моей семьи. (В конце, в той части, где положено писать всяческие благодарности, я честно их за все поблагодарю.)
Семья у меня большая. Не буду утруждать вас запоминанием нашего древа, скажу лишь, что на момент написания этих строк, я насчитала семнадцать душ. (Но честно, пару раз сбилась со счета. И это вообще без учета другой ветки родственников, и вообще без учета много кого, но не об этом.)
Может быть, во всем виновата наша бурная степная кровь. А может, так просто сложились обстоятельства. Но что могу сказать точно, в каждом из нас живет дух авантюризма. В ком-то едва проклевывается, а в ком-то бьет через край. И если меня спросят, с чего все началось, я отвечу:
–Как всегда, с авантюры.
Наверняка каждый из нас помнит это путешествие по-разному. Но я уверена, что всяческая тень содрогания от содеянного растворилась еще до содеянного. А в воспоминаниях остались лишь приятные урывки, и то, что можно накопать в своей памяти с трепетом и радостью. Хотя не исключаю, что каждому из нас есть о чем вспомнить с отвращением или благоговейным трепетом. Именно таким трепетом, который возникает, когда ты страстно желаешь, чтобы подобное в твоей жизни больше не повторялось.
Не берусь говорить за других. Я шестнадцатилетняя не особо утруждала себя погружением во взрослые переживания. Хотя, скорее всего кто-то из них находился уже на грани сердечного приступа перед поездкой, и не исключаю, что во время. Ровно так же, как мне было плевать, о чем пекутся взрослые, я совершенно не задумывалась о том, что переживают младшие. У меня были свои заботы. И прошу заметить, очень важные и действительно стоящие личных переживаний и внимания.
