Страж мантии

Говорят, что долго живут те, кто никуда не торопится, у кого всё расписано и происходит в строго отведённое время. И чтоб никаких неожиданностей! У меня же всё идёт наоборот, и лишь одно событие в моей безалаберной жизни повторяется с завидной регулярностью: каждую субботу ко мне приходит Булибин. Нет, конечно, он может заявиться и в любой другой день, но в субботу – это законно! Это вынь да положь! И не вздумай! Вот так.

Иван Булибин – мой сосед по лестничной клетке. А ещё он – изобретатель, экспериментатор и программист от бога. Он неугомонен в исследованиях и необуздан в экспериментах. Вероятно, обуздать и угомонить его могла бы жена, если бы она у него была. Других людей, способных противостоять его неукротимой энергии учёного-первопроходца, в природе существовать не может.

Так случилось, что судьба свела нас вместе, мы сдружились, и я стал свидетелем, а иногда и участником его экстраординарных научных изысканий, в которые он меня неизменно втягивает. И эта суббота не стала исключением.

– Привет! – коротко бросил Булибин, когда я открыл дверь, и с сосредоточенным видом прошествовал на кухню, словно меня и не было вовсе. «Всё как обычно!» – подумал я, и, сладко позёвывая, поплёлся вслед за ним варить нам традиционный утренний кофе.

– В общем, так! – начал он бодрым, а посему не предвещавшим ничего хорошего тоном. – Хватит нам здесь, в столице киснуть! Весна на дворе! Впереди – длинные праздники! Мы едем в Мурманск!

– А отчего сразу не в Магадан? – сонно пошутил я, ещё не осознавая всей глубины проблемы. В буквальном смысле этого слова, как стало ясно чуть позже.

– Зачем в Магадан? – Булибин, как всегда, думал одновременно о многих вещах и пропустил шутку мимо ушей. – Нет, в Магадан нам не надо! Там пока делать нечего!

– А что нам делать в Мурманске? – уже серьёзно спросил я и поёжился. – Хоть и май месяц, а там, наверное, холодно!

– Да мы не в сам Мурманск поедем! – успокоил меня Булибин. – Тут такое дело, такая картина вырисовывается… Короче, надо попасть на Кольскую сверхглубокую! – выпалил он.

– Слушай, Булибин, что-то мне эта картина маслом не нравится! – сказал я. – Когда я слышу от тебя любые слова с приставкой «сверх», меня это всегда очень настораживает! Мой опыт подсказывает, что добром это не кончится!

– Подожди, не кипятись, – Иван в этот раз был настроен подозрительно спокойно, был тих, покладист и не стал по обыкновению брать мой бастион скепсиса лихим кавалерийским наскоком. – Сейчас всё объясню. Дело в том, что я разработал устройство, с помощью которого мы можем заглянуть внутрь той самой скважины, которая занесена в книгу рекордов как самая глубокая на Земле!