Охота на трясогузку

22 декабря

Санта-Барбара (США, штат Калифорния)

Вадим Рябинин

Замуж?.. Моя Сашка?!

Новость бьёт под дых, выбивая весь воздух. Тупо уставившись в глянцевый потолок, я с силой сжимаю в ладони мобильник и бормочу внезапно осипшим голосом:

– Пап… это такая херовая шутка?

Уже и сам понимаю, что нет – отец не станет стебаться на больную тему, и его слова звучат, как приговор:

– Да я и сам сперва не поверил. Я ж только сегодня вернулся… буквально час назад. Звоню Айке, чтоб завтра с утра состыковаться, а она занята – на свадьбу собирается. И ведь никто ни полслова, даже намёка не было! И когда только успели, партизанки?

– А сколько сейчас времени? – я подпрыгиваю на кровати, озираясь в поиске часов, но отец понимает, куда направлены мои мысли.

– Вадим, не дури, у них регистрация через три часа, ты даже к финалу банкета не успеешь. И о разнице в часовых поясах не забывай. Чёрт, наверное, зря я тебе сказал. Но я подумал, может, ты ей позвонишь? Вряд ли это поможет, но чем…

– Перезвоню, – рявкаю, уже сбросив вызов, и с раздражением смахиваю обнимающие меня руки.

– В чём дело, Вадим? – обиженно пищит Тина. – Что-то случилось?

– Случилось, – цежу себе под нос и сдёргиваю с кровати простыню.

Обмотав ею бёдра, я открываю список избранных контактов, и жму на впаянный в подкорку номер.

«Аленький».

Александрина… Сашка… Аленький мой. Она всегда первая в этом списке. И всегда для меня недоступна. Моя бывшая жена… моя первая, единственная и почти фанатичная любовь… ведьма, отравившая мой мозг и шипастой занозой засевшая в сердце. Я ещё не забыл, как она умеет любить… и убедился, что не умеет прощать.

Как же безмозгло всё вышло…

Что значили для меня все эти вертлявые куклы? Так – мимолётный пшик удовольствия, и никакого послевкусия. Но для женщин это всегда измена – лютая трагедия и самый тяжкий и непростительный грех. Я не хотел об этом думать в восемнадцать, и в девятнадцать не думал. А потом стало слишком поздно.

Твою ж мать! Аленький, не делай этого, прошу!..

В динамике короткие частые гудки. И снова… и снова, и снова! Отлично – я в чёрном списке!

– Нет, сука! Не-т! – падаю в кресло и со всей дури бью кулаком с зажатым в нём телефоном по стеклянной столешнице. Стол вдребезги, кулак – в тонусе.

– Ты что творишь? – взвизгивает Тина. – С ума сошёл?!

Давно сошёл.