Время густой чередой нечетких, бескрайних просторов,
Тонет в едком тумане манящий, загадочный горизонт,
Город наполнит тоской и мысли о тех, кто действительно дорог,
И снова закружит круговорот.
MySky – Время
Размышления о времени сломали немало умов, отправив их обладателей в лечебные учреждения разной степени строгости. Сложность заключается в том, что время одинаковое и разное, понятное и непостижимое одновременно.
Мое вчера – плетеное кресло-качалка, красное сухое и звуки Шадей. Позавчера – дождь и штраф за неправильную парковку. Мое личное прошлое длится всего сорок лет, ибо ранее меня еще не существовало. Дерзкий читатель возразит, дескать, кому какое дело до личного прошлого автора. Куда важнее большое прошлое, прошлое поколений, эпох и эр. Соглашусь, но лишь отчасти. Прошлое, во всех известных смыслах, у каждого свое и только то, которое каждый из нас либо помнит, либо допускает. Наше прошлое основано на большом количестве артефактов и их интерпретаций, а разночтения и разногласия – не более чем мнения и пустое сотрясание воздуха.
Обратим взор вперед, в будущее. Скажу честно, я опасаюсь будущего, и отношусь к нему с особой осторожностью. Высказывания в роде: «Я знаю, что будет», – летят в топку. Неважно говорит ли это мой психотерапевт или биржевой брокер. В наше будущее вплетено куда больше туманных и будоражащих воображение переменных, чем может показаться. Будущее – удел мечтателей, романтиков и разного рода проходимцев. Но вот что незыблемо, так это точка «ноль» – настоящее, здесь и сейчас. Оно объективно, истинно и многократно подтверждено сенсорами органов чувств, а значит, безапелляционно подлинно.
Книга, которую вы держите в руках о том, что безапелляционно подлинно.
Антон Сенин
Кто ты
Сложно поверить во «что-то еще», особенно если это «что-то» в каждом из нас. Одни начнут искать доказательства, другие просто поверят.
От автора
Солнце, какое бывает на закате жаркого дня, небрежно разбрасывало яркие лучи, небо тускнело и вновь наполнялось насыщенными оттенками красного. Предметы, люди, и все вокруг становилось нереальным, а дымка, витавшая в воздухе, добавляла мистики. В ярком свете предметы и образы теряли фокус, и расплывались, но казались довольно однородными, и уместными. Улица, наполненная запахами готовящейся еды и характерным гулом большого города, жила своей жизнью.
