Далёкий колокольный звон маленького сельского храма очистил утро, прогнал с крыш птиц в лазуритовый небосвод и растворился у порога старого дома.
«Сегодня особенная суббота…», – подумала Надя и сделала первые шаги навстречу родительской обители. Скрипнули под ногами деревянные ступени. Толстые, сделанные из дуба, они всё ещё были достаточно крепки, чтобы выдержать вес человека.
Молодая женщина поднялась по лестнице и достала из сумки ключи. Несмазанные дверные петли тонкими голосами приветствовали гостью, будто радуясь её возвращению, и тяжёлая входная дверь пропустила желанную гостью внутрь.
Надя осторожно вытерла ноги о вязаный коврик, переобулась в стоящие рядом поношенные тапочки и потянулась к выключателю на стене, – небольшую прихожую разбудил неяркий свет потолочной лампы под тёмно-зелёным плафоном.
Всё здесь стояло на своих местах. Слева от входа ждал низкий диванчик с декоративной подушкой из потёртого изумрудного бархата. Рядом с ним настенная вешалка, забитая вещами. Лишь порывшись в ворохах одежды, у пришедшего был бы шанс отыскать пару спрятавшихся свободных крючков. На полках сверху – множество шапок, кепок, шляп. Казалось, стоит примерить одну, и тебя накроет пыльной вуалью времени.
Сразу за закутком с диваном запертая двумя узкими створками кладовая, а над ней – полки, а там, как кустистые брови над двумя сонными глазницами, покрытые сединой пыли сотни раз прочитанные книги.
Оставив вещи на полу в прихожей, Надя вошла в просторную кухню, занимавшую большую часть первого этажа. Всё было ровно так же, как когда она приезжала сюда в последний раз. По стенам навешаны кухонные шкафы, выкрашенные тёмно-коричневой краской. В углу дремала маленькая чугунная печка, укрывая одеялом тени заботливо оставленные несколько сухих поленьев. Длинный массивный стол, испещрённый мелкими морщинами царапин на толстом слое лака, стоял неподвижным изваянием по центру. В свете утреннего солнца, пробивающегося сквозь прикрытые ставнями оконца, возраст сердца кухни особенно бросался в глаза. На столе лежала вышитая искусным узором салфетка, а на ней ждали своего часа потускневшая стеклянная ваза и две перевёрнутые кверху дном чашки. Надя посмотрела на них и со вздохом перевернула чашки, подумав, что надо бы вскипятить воды и попить чай.
