Чёрный блестящий лимузин медленно въехал на территорию кладбища и остановился у частного склепа.
Вздохнув, Дейв посмотрел на родителей.
Отец успокаивал мать, рыдающую всю дорогу от дома до кладбища.
– Мам, – наклонившись вперёд, Дейв сжал её ладонь. – Надо идти.
– Да, милый, – она смахнула слёзы и поправила аккуратную чёрную шляпку. – Ты прав. Нам уже пора быть там.
Открыв дверь машины, Дейв вышел первым и оправил пиджак, застегнув пуговицу.
Затем подал руку матери, помогая выбраться из авто.
– Спасибо, дорогой.
Звук шин по гравию заставил все семейство Кингов обернуться.
– О, это, наверное, Джессика и Лютер, – всполошилась Хлоя Кинг. – Да и Роби, наверняка, с ними.
– Роб прилетел? – удивлённо спросил Дейв.
Ответ на его вопрос вылез из машины самолично.
– Что, даже не обнимешь братца? – белозубо улыбнулся кареглазый брюнет, шагнув навстречу Дейву.
– Сукин сын… – прошептал тот и крепко сжал его в объятиях.
– Ты один из немногих, по кому я скучал эти четыре года.
– Признавайся, ты плакал на чужбине глядя на мое фото? – хохотнул Дейв.
– Естессна. Дрочил даже.
Оба парня рассмеялись и тут же схлопотали оплеухи от матерей.
– Ведите себя прилично! – прошипела мать Роберта. – Вы на похоронах вашего деда!
– Мы помним, ма, – закатил глаза Роб.
– Тогда пошевеливайтесь! Ждут только нас.
Многозначительно переглянувшись, оба последовали за родителями.
– А кто нас там ждёт-то? – пробубнил Роб так тихо, чтобы слышал только Дейв. – А, погоди! Знаю! Дед там, наверное, в гробу подпрыгивает от нетерпения и орёт «Засыпьте меня земелькой, чертовы ленивые ублюдки!»
Закусив губу, Дейв пихнул его в бок.
Полчаса спустя, оба парня, сев в церкви как можно дальше, наблюдали за огромным количеством людей, пришедших проститься с Хьюбертом Хиллом. Причём половина скорбящих выглядели так, будто вот-вот последуют за ним.
Выделялись, пожалуй, только две девушки, сидевшие, как и братья, чуть в стороне.
Обе темноволосые, стройные и, что уж греха таить, довольно красивые.
Кареглазая брюнетка тихо плакала, прижимая к глазам платок.
Вторая, шатенка с огромными глазищами какого-то невероятного оттенка, была явно пьяна. Она обнимала плачущую девушку и что-то шептала ей в ухо.
