Все события, описанные в тексте, – вымысел. Все совпадения – случайны.
***
Как никогда не говорил один мой хороший друг – Коля Соболев: «Иногда лучшая помощь – это ее отсутствие». Подводя преждевременный итог, я посвящаю эту злую сатиру тебе и твоим приспешникам. Благо, вас – меньшинство, но все же. А еще тем, кто оказался жертвой твоей излишней вовлеченности.
Ночь – худшее время суток. Все мыслительные процессы начинают свое активное действие только тогда, когда последний луч солнца покинет небо, чтобы навестить его снова. Тело просит сна, глаза – защиты от света, а мозг переполняется неконтролируемой энергией. Ночью хочется все и сразу. При свете луны ты и поэт, и философ, а иногда и гений мысли.
Утро – это ересь. Солнце восходит над горизонтом только для капризов по причине отсутствия должного отдыха.
И так каждый день: уснул, проснулся, бесцельные скитания в пространстве дезинформации и лжи, загорающаяся лампочка над головой, как в старых зарубежных мультиках и снова не выспался.
Может, иногда лучше просто уснуть, чтобы поутру убедиться в бессмысленности своей идеи?
***
Мы создали монстра…
Мы никогда не думали, что все произойдет вот так.
Мы никогда не думали, что сможем управлять толпой. Мы никогда бы не сделали этого, если бы это не случилось так быстро…
Люди всегда ищут виноватых. Им удобно создать грушу для битья. В этой стратегии хороши все средства, лишь бы самим избежать осуждения.
О нет, это не компьютерные игры, врожденная агрессия, мизантропия или отсутствие должного воспитания. У нас не было определенной причины, у нас была только цель.
Нас было трое. Все началось со скуки. Мы учились вместе в школе и общались друг с другом от нечего делать. Иногда наши увлечения пересекались, но зачастую рознились. Объединяло нас одно – побег от скучной реальности.
Сначала это были невинные сетевые стрелялки, в которые мы залипали почти до самого утра. Когда мы пресыщались полигональными модельками, в дело шла улица. Занималось наше трио чем угодно, лишь бы это было отдалено от спокойного досуга. Мы шлепали друг друга ветками, представляя себя на рыцарском турнире. Воображение и доблесть прекращались первой кровью. Сначала. Потом была и вторая, и третья, и десятая ссадина. Так закалялся характер. Так мы становились негласными авторитетами друг для друга. Никто не сдавался. Все принимали на себя большие удары. Я не мог упасть в грязь лицом перед своим товарищем. Никто не смел.
