– Паразиты, говоришь? Паразиты.
– Да, прямо нашествие какое-то.
– Знаешь, ты прав – вредителей полно. Куда ни посмотришь, всюду ничтожные твари, убежденные в собственном превосходстве. Они копошатся и не понимают, что их жизнь лишена всякого смысла, что она – коротка.
– Э, ну да. Значит, уничтожим?
– О, без жалости!
х/ф «Люди в черном»
«Как же я раньше не замечал, – внутренне сокрушался директор. – Почему ж я так промахнулся? Где? Когда? Все же правда, все! Ну, почти все. Видеть никого не хочу, надоели».
К еженедельному совещанию в кабинете собралось уже пятеро сотрудников – начиналось обычное утро понедельника. Трое сидели с тоскливыми по прошедшим выходным минами на лице, еще один никак не мог подавить зевоту, а другой, казалось, пребывал в приподнятом настроении и слегка постукивал пальцами по столу. Стрелки настенных часов приближались к десяти.
Открылась дверь, в кабинет вошел грузный пожилой мужчина, похожий на матерого бульдога. Усаживаясь, он басисто поздоровался.
Директор кивнул.
«Стучаться надо, – подумал он. – Да, вот, например, Живолгин. Опять в засаленном свитере. Я ж тебя пожалел, взял, чтоб до пенсии дотянул. Поначалу такой шелковый был, а чуть что не так пошло, сразу выделываться начал и других подстрекать. Вот кто ты после этого? Именно тот самый, лучше не скажешь. И жена такая же. В каждой бочке затычка. Говорят, притягиваются противоположности. Нет, пожалуйста. Вор еще? Надо будет его проверить. Наверняка бензин сливает. По морде видно, что сливает».
Сотрудники о чем-то переговаривались, создавая раздражительный бубнеж. Словно играя на нервах, гудели и мерцали две лампы дневного света. За окном уже рассвело: на улице хозяйничала вьюга, неистово наметая сугробы.
В дверь постучали, и на пороге появилась сорокадевятилетняя раскрасневшаяся женщина с седыми корнями волос.
– Ух, ну и погодка, – сказала она, широко улыбаясь до десен. – О, я точно вовремя, как всегда.
– Здравствуйте, здравствуйте, – улыбнулась ей, кивая, старая Любовь Заетовна с неприлично выделяющимися усами.
«О, отдел кадров пожаловал, ее величество госпожа Чувина, – подумал директор. – Вовремя она. Памятник себе поставь, дура. Полгода ВРИО побыла, так теперь ни успокоиться не может, ни заткнуться. На кого ты рыпаешься? Меня поставили, значит ценят и доверяют, а ты не хочешь понять этого. Я до тебя еще доберусь, ой доберусь. Доберусь, доберусь».
