Глава первая. Вызов принят
Язык мой – враг мой. Но, черт возьми, злить людей иногда так весело!
Полицейский подался вперед, и на секунду мне показалось, что он сейчас бросится через стол и вцепится мне в глотку. Второй – пожилой усатый капитан, видимо, тоже так решил. Шагнул ближе и успокаивающе похлопал напарника по плечу.
– Да ладно, Серег, остынь! Может, сходишь, перекуришь?
Тот раздраженно дернул плечом и откинулся на спинку стула. Руки на груди скрестил, желваки под кожей так и ходят. А взглядом-то как буравит! Будто надеется, что я воспламенюсь от его праведного гнева.
Я демонстративно принюхался.
– Кажется, чем-то паленым потянуло. Не под вами ли стул подгорает?
– У тебя у самого скоро будет подгорать, сопляк! – рявкнул полицейский. – Посмотрим, как ты в СИЗО запоешь, с уголовниками.
Я изобразил было испуг, но потом рассмеялся. Из-за этого у бедного Сереги едва пар из ушей не повалил. Капитан, видя, что напарник уже совсем на взводе, все-таки вытолкал его из комнатушки и сам занял стул напротив меня. Устало вздохнул, проскроллив какой-то документ на стареньком планшете с поцарапанным экраном.
Этот опер куда старше, опытнее, и на все мои подколки и ухом не ведет. А может, до него просто не доходит.
Да нет. Не стоит обольщаться. Рожа у него, конечно, простовата. Типичный мент, рано полысевший и растолстевший от постоянного недосыпа и пристрастия к фастфуду. Да и бухает, похоже, регулярно – куда ж без этого на такой работе. Усы – смешные, как щетка обувная. Сбрил бы лучше их к черту – кто их сейчас вообще носит. Но вот взгляд… Спокойный, цепкий, с легкой ноткой снисхождения. Неуютно под таким взглядом. Чувствуешь себя нашкодившим щенком.
К счастью, во всем известном спектакле про хорошего и плохого полицейского этот отвел себе первую роль.
– Ну, чего ты нарываешься-то, Князев? Только усложняешь все – и себе, и нам.
Я тоже вздохнул и потупил взгляд, изображая раскаянье.
– Взяли тебя с поличным, прямо возле здания. От того, что ты был внутри – не отвертишься. Ты же сам, балбес, выложил видео из приемной гендиректора. Еще и неприличное нарисовал на аквариуме. Лазерным нестираемым маркером. Не стыдно?
– Перед рыбками-то?
– Перед родителями своими, к примеру.
– Сирота я, господин полицейский, – я еще больше сгорбился на стуле. – И безработный. Денег ни на что не хватает, девушка вот тоже недавно бросила. Страсть к рисованию – то немногое, что скрашивает мою задрипанную жизнь. Но разве же кому-то до этого есть дело?
