Опалённые войной (повесть)
ПРОЛОГ
В июне травы, цветы и росы,
Чубы мальчишек, девчонок косы,
Преддверье свадеб, преддверье жизни…
Но в сорок первом во имя жизни,
В цветы и травы родной Отчизны,
Невесты падали в пилотках,
Сколько имен их в военных сводках,
А где-то парень, в траве, остылый,
Чей-то жених он и чей-то милый.
Давно минула беда лихая,
Стоит Россия – Страна Родная,
Честь отдавая всем обелискам,
Где нет конца всем печальным спискам
Девчонок смелых, парней отважных,
Друг с другом – робких, в бою бесстрашных,
И неизвестным бойцам, их праху,
Что, перед боем, идя в атаку,
На сохраненье Стране Родной
Отдали имя и облик свой.
Стоит Россия – Страна Родная,
Своих детей всех погибших зная,
Всех поимённо благословляя
И вечной памятью венчая.
……………….
Поезд, мерно покачиваясь и постукивая на стыках рельс, нёс Антона Васильевича Крюкова домой, где, по существу, у него не осталось ни кого из родных. Начинал он войну фельдшером, но потом упросил взять его в разведку, так прошёл солдат весь военный путь. Вместе с ним возвращалась его однополчанка, Дарья Фролова, которую тоже никто из её родных не ждал, так же, как и у Антона Васильевича, кто погиб в боях, кто в тылу. Антон Васильевич звал свою однополчанку просто Дашенькой, как привык называть её ещё в батальоне в начале войны, тогда русоволосую, стройную, задорную, молодую. Теперь Даша была седой с безвременно увядшим лицом, но всё такая же не унывающая и жизнерадостная. Ещё в Берлине они договорились не терять друг друга из виду, так как были из одного рабочего городка.
Антон Васильевич вышел в тамбур покурить. Мимо него пробежал молоденький проводник, затем вернулся и с придыханием спросил – не врач ли он? «Что, на лбу написано?» – усмехнулся Антон Васильевич. «Да нет, я всех спрашиваю. Там молоденькая женщина родить собралась… То есть, уже рожает…». «Так пошли быстрее, иди вперёд», – скомандовал Антон Васильевич.
