– Итак, в увольнительную пойдет…, – все замерли на мгновение. Сотня курсантов маялась под палящим солнцем, – сержант Драго! – по рядам пробежал ропот. Конечно. Кто бы сомневался. Генеральская дочка. Остальные не – люди??? Пять увольнительных за два месяца!!! Когда все это закончится…
– Тишина в строю! Иии.., – тишина стала осязаемой. Ух ты, еще кто-то, неужели конец изоляции? Кто еще? – В усиление, в биолабораторию – Назеров и Вольф. Вольно! Разойтись по своим местам!
Бурча и возмущаясь, все расходились. Достали уже со своим военным положением! На дворе конец мая, а мы все ходим строем. Может, и нет никакой угрозы от этих тарелок? Сколько уже висят… Суки…
Над полигоном, в небе четко вырисовывались расплывчатые контуры темного космического объекта. Над городом висел точно такой, и дальше еще один, и еще…
Двенадцатого сентября две тысячи сто семнадцатого года одновременно на всех континентах наблюдательные станции зафиксировали приближение сотен тысяч неопознанных летающих объектов.
Атаки на околоземной орбите не принесли никаких результатов. Такая мощная система защиты землянам и не снилась. Огромное их количество наводило на самые страшные предположения. Но они как призраки, объявившись, не подавали признаков жизни. Все силы землян были приведены в боевую готовность.
Атаковать с земли не решались, коту было понятно, что противник превосходил нас по уровню развития и вооружения, лет так на несколько миллионов… Из Пакистана, правда, пальнули ядерной, а еще, говорят, их сняли с вооружения в прошлом веке, но кроме наземных разрушений – ничего. Они медленно подлетели и зависли. Недели сменяли друг друга. Паника сменилась растерянностью. Решили ждать.
…Прошло три года.
Мила была раздосадована. Можно было как-то по-тихому, а не перед всем строем. Еще раз показать всем, что она тут на особенном положении. Аа… плевать, она все равно хотела попасть домой. Девять кварталов, и все. Она там будет, несмотря ни на что! Двигаясь через плац, Мила старалась не смотреть по сторонам, ей казалась, что все встречающиеся ей курсанты с ненавистью глядят на нее. За три года всеобщей мобилизации все жутко устали. Отпуска были редкостью, а увольнительные превращались в клубок проблем с местными, солдаты нередко промышляли грабежом и хулиганили от скуки, и их стали давать только за великие заслуги, например, нужно было родиться в семье главнокомандующего Западного округа. В родные места, так вообще, редко кто попадал.
