Матильда была очень красивой кошкой – глаза небесно-голубого цвета, хвост пушистой ёлкой, и вся сама из себя королевской масти. Это когда вся шёрстка как карамельная пенка капучино, а ушки и лапки макнули в темный шоколад. Её спокойный, уходящий куда-то в дали, царственно подобный взгляд не давал никому усомниться, что перед ним не иначе как живое, ходячее на четырёх лапах перевоплощение кого-то из тех самых умных и красивых царей-цариц, давно ушедших в прошлое. И сейчас этот кто-то вернулся в обличье Матильды. Чтобы в собственное удовольствие помурчать, сидя на теплой нагретой осенним солнцем клумбе, и в окружении рыжих астр и томных флоксов, оценить это их будущее, а наше настоящее, проницательным кошачьим взглядом.
Жила Матильда в старом большом доме с заросшим садом, зелёное буйство которого сдерживал белый свежевыкрашенный частокол невысокого забора. Сад был настолько безмятежно красив в своем идеальном хаосе, что никто из хозяев дома даже не задумывался призвать его к порядку. И Матильда частенько заглядывала сюда – поваляться на солнышке или половить кузнечиков. Саду его пушистая гостья тоже нравилась, он с удовольствием припрятывал у себя Матильду, и в зависимости от её настроения одаривал своими тенистыми дорожками, игривыми листиками липы или нежным лучом солнца, падающим на коричневый любопытный нос.
У Матильды был друг – мальчик Андрюша, единственный сын хозяев дома. Андрюша часто болел и редко выходил из дома. Он почти все время проводил в своей комнате – читал книжки из папиной библиотеки или смотрел на сад из окна большой гостиной. Там, за окном, был такой далекий и такой притягательный огромный мир. Созданный чей-то талантливой рукой из капель весеннего теплого дождя, из шёпота мягкой травы летним вечером, из ветра, выкладывающего осенью лесные тропинки желто-красными пятнами и из белоснежных кружевных узоров на окнах как на страницах доброй зимней сказки. И там была Матильда. Его верная и любимая подруга. Когда она видела скучающего мальчика возле окна, Матильда начинала свой кошачий театр. Гоняла упавшую листву гордого высокого клена, поднимала в небо веер бабочек, смешно ловила ртом стрекоз или распекалась на жарком солнышке, выворачиваясь и растягиваясь пушистым бубликом на каменистых дорожках сада.
