…Вика неслась домой со всех ног. Силы уже покидали ее, сердце билось где-то в голове, а Вика все бежала и бежала. Злоба душила ее, из глаз текли слезы, но Вика не замечала их. Она продолжала свой сумасшедший путь, словно знала конечную цель, где она найдет покой и спасение. Она бежала, не разбирая дороги, прямо по холодным мартовским лужам, не чувствуя, что в кроссовки уже попала вода, а ноги начало сковывать ледяным холодом. Глаза ее были полны отчаяния, а губы продолжали шептать какие-то слова, точнее их обрывки, так как то, что было слышно, невозможно было принять за связную речь.
– Я убью их! – шептала Вика, глядя прямо перед собой ничего не видящими глазами. – Что я им сделала? Почему? Сборище волков! Если бы я знала! Убью! Всех убью! – и она, скрипнув зубами от ярости, продолжала нестись как буря, как вихрь, поднятый сильным ветром.
…Постепенно ноги сами принесли ее к морю. Солнце уже начинало садиться, и море под его прощальными лучами стало багрово-синим. Это было так красиво, что гнев Вики начал растворяться, и она села прямо на песок, не замечая его сырости и глядя на прибой. Злость сжалась в маленький комочек, а затем и вовсе исчезла, оставив в душе лишь холодную пустоту и усталость. Домой не хотелось, и Вика, подперев голову рукой, застыла так надолго. Глаза ее вдруг закрылись сами собой, и перед ней как на огромном экране поплыли события последних дней…
…Отец пришел в тот день счастливый и веселый. Много шутил, смеялся. Прямо в дверях подарил матери букет роз, сунул в руки Вике коробку конфет, и с шутливой ворчливостью заговорил, «заворковал», как называла это мать:
– И что бы вы без меня делали, а? Кто бы это еще преподнес вам такой подарочек? Скажите спасибо своему папке, да будьте впредь к нему повнимательней!
– Говори скорее, не томи! – не вытерпела, наконец, мать.
Отец откинулся на спинку кресла и хитро взглянул на Вику, но раскрывать секрет не торопился.
– Ну же, папка! – попросила Вика, ужасно заинтригованная, так как сюрпризы в ее жизни случались нечасто.