– Ты знаешь правила, страж двенадцатого удара, но я напомню их ещё раз. Ты пришёл сюда потому, что одиннадцать твоих друзей проиграли сражения. Стражи эти оказались слабы или их противники слишком искусны – не имеет значения. Важно лишь то, что ты здесь. И ты знаешь, что в случае твоей личной победы мир не постигнет катастрофа и, хотя одиннадцать поверженных стражей погибнут, ты останешься жить. Впрочем, если ты проиграешь, то погибнешь вместе с ними, а твой мир ждут беды и потери. Но тебе необязательно идти этим путём. Есть ещё два доступных для тебя варианта. Тебе дана великая возможность – выбирать! Воспользуйся ею! Ты понимаешь?
– Да.
– Итак, ты должен знать, что второй путь самый длинный. Зато тебе даётся право спасти своих товарищей. Да-да, выиграть за них одиннадцать сражений, каждое из которых позволяет одному из стражей вернуться домой. Даже если впоследствии ты проиграешь, те ребята, которым ты поможешь, останутся живы. У тебя есть реальный шанс спасти кого-то из своих друзей, но и шанс проиграть слишком велик. А на кону твоя собственная жизнь и жизни многих и многих людей в придачу. Выбирай. Одиннадцать человек, которые тебе дороги, или многие и многие тысячи жизней, включая твою собственную? Чем ты рискнёшь, страж двенадцатого удара?
– А третий, какой третий путь? – прошептал Вася.
Он знал об этом варианте, но хотел услышать со стороны. К тому же правила могли измениться: в летописях такие случаи редко, но встречались. Хроники были обрывочны, неточны и не содержали описания событий, произошедших после абсолютного проигрыша, когда никто из стражей не возвращался.
– Ты можешь отдать свою жизнь, не сражаясь. Принести себя в жертву. И тогда игра закончится победой: одиннадцать стражей будут жить, твой город, но только его, обойдут беды и потери, но ты сам не вернёшься домой уже никогда, и весь оставшийся мир ожидает череда катастроф и несчастий. Это очень высокая цена, но зато результат известен наверняка. Что ты выбираешь, страж двенадцатого удара? У тебя есть время подумать.
Мальчик молчал. Он сделал выбор ещё там, в классе, наблюдая, как одна за другой гаснут свечи: его друзья поочерёдно проигрывали. Сделал потому, что очень любил их.
Его собственная жизнь не стоила целого мира, но ведь и целый мир был для Васи не больше чем набор букв. Его личный мир был похож на тёплый свет окна, за которым ждёт мама; на потрёпанную книгу; на глаза девочки, которая ему нравится, но которой он никогда не скажет об этом, потому что стесняется даже самой мысли о любви; на смех самого дорогого друга; на огоньки свечей стражей…
