Новое утро началось для Вэйра со звука шагов, эхом отдающихся в тяжелой голове, ведра холодной воды, без предупреждения выплеснутой сверху, и хриплого голоса, возвещающего о начале нового дня:
– Поднимайте свои задницы, уроды!
Почти сразу послышались свист раскручиваемого хлыста, звонкий щелчок и чей-то сдавленный стон.
– Хватит валяться! За работу!
Юноша скрипнул зубами и поспешил подняться с мокрых досок, пока охочий до развлечений надсмотрщик не обратил на него внимания и не располосовал спину, как тем бедолагам, которым не повезло вызвать его интерес чуть раньше.
– Вставай, падаль! – рявкнул все тот же хриплый голос, а следом донеслись новый свист и еще один смачный удар, оборвавшийся болезненным вскриком. – Думаешь, тебя кто-то ждать будет?!
– Не надо… пожалуйста… – умоляюще пролепетал кто-то, корчась от боли и пытаясь подняться.
– Что?! Не слышу!
– Н-не бейте… п-пожалуйста… я уже… уже встал! Только не надо больше бить!
– Я тебя ща за яйца подвешу, ублюдок! – заорал надсмотрщик, явно примериваясь для третьего удара. Но потом отчего-то передумал и, судя по звуку, просто пнул несчастного в живот. – Живо на весла, тварь, если не хочешь попасть в трюм к остальным!
Кинув ненавидящий взгляд на закованные в кандалы ноги, от которых тянулась толстая цепь к металлическому кольцу в палубе, Вэйр покосился по сторонам, где точно так же, как он, поднимались с пола уставшие, изможденные люди. И одним из первых занял место на скамье, торопясь успеть до того, как до него дойдет хрипатый верзила с кнутом.
Почти сразу юноша согнулся над тяжелым веслом, привычно опустив голову и спрятав взгляд. А затем выжидательно замер, прислушиваясь к суетливому копошению на соседних скамьях, болезненным вскрикам тех, кому не повезло сегодня получить плетей, и грязной ругани надсмотрщика, с которой теперь начинался каждый новый день.
О том, как его угораздило попасть в такой переплет, Вэйр старался лишний раз не думать. Потому что, когда его мысли возвращались к сомнительному, расположенному на отшибе какой-то деревушки трактиру, где неделю назад он рискнул попросить ночлега, внутри снова все переворачивалось от бессильной ярости.
Наверное, в тот день Вэйр просто устал. Или же победа над грабителями вскружила ему голову. Увы, он совсем не насторожился при виде угодливого выражения на морде трактирщика, когда тот поставил перед припозднившимся гостем дымящуюся миску с кашей. Не удивился, ощутив необычный привкус поданного им же эля. Не обеспокоился, заметив загадочные ухмылки немногочисленных постояльцев. И не встревожился из-за внезапно навалившейся сонливости, к которой примешивалась легкая тошнота.
