Когеренция

В конце концов, Дерезину просто надоело.

– Эзра! – крикнул он.

Ответа не последовало. Дерезин подошёл к двери и сердито дёрнул ручку. Он был уверен, что замок заперт, но дверь поддалась и открыла вид на соседнюю комнату, маленькую, пустую и, в общем, мирную, что сразу лишило Дерезина сердитости. Эзры там не было.

«Ушёл», – разочарованно подумал он и, хотя мысль требовала развития, уселся за стол и стал машинально сортировать цветные кусочки головоломки.

«Эзра, Эзра, – рассеянно думал Дерезин. – И что это за имя такое – Эзра? Сколько ему лет, интересно? Пятьдесят? Значит, родился ещё в 90-х, а тогда подобных имён не давали. Кто же его так назвал? Псевдоним явно. Эзра… Бр-р-р. Чужое имя и грубое, словно циркулярной пилой себя полоснул. Есть в Эзре, кстати, что-то от пилы».

Нет, своих детей Дерезин назовёт славянскими именами и как-нибудь громогласно – Далибор или Яромир. Дерезинские родители тоже любили старые имена, но его самого назвали Петей, и это имя казалось ему недостаточно веским, как слабый выкрик в толпе. Подписчики знали Дерезина под псевдонимом Венцеслав Острожский.

Пока Дерезин размышлял о наречении потомства и силе славянских имён, в его сознании всплыл новый вопрос: получается, Эзра тут вроде охранника? А сам Дерезин тогда, получается, узник? Нет, ну, какой он узник: захочет – и сразу уйдёт.

«Уйдёшь ты, как же!» – с издёвкой отозвался внутренний голос, и Дерезин даже удивился его нахальству. Нехорошо это, когда внутренний голос тебя осуждает. Это значит, в душе разлад. Либо просто в комнате душно.

Обстановка в самом деле давила на психику. Комната была небольшой, и ощущение тесноты усиливал избыток яркой мебели, словно обставлять её помогла тётя Полина, которая всегда одевается точно спасательный буй. Как это называется? Кричащие цвета… Дерезин вдруг представил, как они кричат: как надрываются оранжевые пуфики и басит фиолетовый диван. И зачем нужна эта пёстрая старомодная дичь: чтобы сбить подопытных с толку?

Внезапно Дерезина охватило одиночество, больше похожее на холод, как если бы в помещении внезапно открыли окно. Разыгравшаяся фантазия создала неустойчивую картинку затерянной на севере земли, даже не земли, а небольшого, огороженного забором лагеря, где он, Дерезин, почему-то отбывал длительный срок, и сбежать оттуда мешали вооружённые люди без лиц. Сами люди вели себя почти дружелюбно, только их дружелюбие имело двойное дно и шло от простого факта: им разрешалось стрелять без предупреждения. Так иногда цепные псы виляют хвостом, а потом хватают сразу за горло.