Радио на ночь я не выключаю – оно меня будит.
Просыпаюсь я под музыку гимна, а засыпая, последнее, что я слышу уже на протяжении недели: «Посетите черную жемчужину Каспийского моря!». Реклама вторгается в мой мозг и застревает в нем, как заноза.
Поэтому совсем не удивительно, что, оформив на работе летний отпуск, я иду в Центральное бюро путешествий и экскурсий на Желябова и приобретаю навязанную мне примитивной советской рекламой путевку.
Мы, группа туристов из Ленинграда, летим самолетом в столицу республики черного золота.
Самый сладкий город
Этот город конца восьмидесятых еще пахнет пряностями: их аромат витает в воздухе и ублажает наше обоняние. На прибрежной части старого города, в месте, где берет свой разбег ввысь старинная башня, расположились лотки с восточными сладостями. Продавцы, а по совместительству – зазывалы, не пропускают без внимания ни одну проходящую мимо женщину, щедро расточая искусные, чисто восточные, сладкие, как сахарная пудра, и такие же быстро тающие в воздухе, комплименты.
За всю свою жизнь я не слышала в свой адрес, как и большинство мимо проходящих туристок, столь витиеватых восточных песен любви. Такую сладострастную речь можно услышать только из уст восточного человека. Когда ты молода и красива, пусть даже не совсем красива, но молода, восточный мужчина всегда найдет те самые убедительные слова, чтобы ты не только поверила в свою небесную красоту, но и ощутила ее.
Как-то английская журналистка, побывав в другой, но не менее яркой и сладкозвучной стране – Армении, ничего не нашла более достойного из своих впечатлений от страны и народе, как написать: «Армяне – это мужчины, которые щиплют женщин в лифте». А что, может это и было у нее самое яркое впечатление от местных мужчин, но, думаю, она намеренно умолчала о более весомых их достоинствах.
Конец апреля в этих местах не по-весеннему жаркий, солнце на ясном небе еще не раскалилось добела, но уже напоминает раскрасневшийся медный таз с кипящим в нем вареньем.
В разгар дня площади и улицы даже в рабочие дни переполнены мужчинами в темной закрытой одежде и теплых меховых шапках, коротающих время в неторопливых беседах, они похожи на черных воронов, сбившихся в стаи, и кажется, что какая-то из этих стай вот-вот взлетит.
Открытые террасы летних чайных также засижены только мужчинами, они держат в руках стаканчики из прозрачного стекла, напоминающие крупные рюмки без ножек, наполненные крепким, ароматным, цвета гречишного меда, чаем.