С того самого момента, как Александрос Акулов сошёл с электрички – Краснодольск-Южноморск, злился на всех: на препода политеха, вкатившего на вчерашнем экзамене по «Элеваторам и складам» пару, на родителей-музыкантов, наградивших его непонятным греческим именем, (и как только в ЗАГСе это безобразие узаконили в свидетельстве о рождении?), на Натаху, отказавшуюся смотаться с ним на море и поддержать потенциального мужа в трудную минуту. Но прежде всего, если честно, злился на себя. Надо же удумал спорить с Горынычем, заведующим кафедрой. Ну, покаялся бы, в конце концов рассказал правду, мол, с девушкой общался, вместо подготовки к экзамену. Профессор, наверняка, вошёл бы в положении, нарисовал в зачётке заветный трояк или отпустил, с Богом, на пару дней, для самоподготовки. Мужик он понятливый и будущих руководителей производства не гнобил, по пустякам не придирался. А теперь-то что? Стипуха прощай. Она, конечно, мизерная, но всё же… И ходи с «хвостом» до следующего семестра.
***
«Предки спали и видели сыночка, то бишь, меня,» – вспоминал незадачливый студент, шагая к морю, – «стоящим в лучах света на сцене и утопающим в букетах. Однако их любимое чадо поступило по-своему. Окончив с медалью школу я взял да и заявил: «Династии не будет». И вместо консерватории подал документы на факультет «Технологии хлебопродуктов», ибо железяки и химия привлекали меня много больше, чем фуги Баха и «Второй концерт Чайковского».
Помню как на первом курсе познакомился с бойкой девчонкой Наташей, приехавшей в город из станицы. Та, нисколько не смущаясь, однажды вечером приехала ко мне домой и потребовала, да именно так, потребовала помощи в постижении основ неорганической химии. Потом появилась нужда в изучении сопромата, в курсовом проекте по машинам и механизмам. В общем нам вдвоём было хорошо. Расписаться решили сразу после вручения дипломов, благо распределение на работу уже отменили, и проблему с трудоустройством выпускников государство с себя сняло.
***
