Сережки были совсем маленькие… Каждая из них на побледневшей, от холода, мочке уха казалась капелькой крови. Ягодки…? Или цветочки…? Нет, кажется, все-таки, ягодки…
В вагоне метро тесно, как обычно в часы пик, но между Егором и девушкой была зажата старушка с авоськой, поэтому разглядеть хорошенько с первого раза он не сумел. Потом старушка просочилась ближе к дверям, ожесточенно работая локтями и авоськой, а девушку вагонная толчея услужливо придвинула к Егору совсем вплотную, поэтому теперь он мог спокойно и внимательно рассматривать и ее саму, и сережки.
Тонкий профиль, словно наскоро набросанный чернильным пером, болезненно-бледная фарфоровая кожа, кажущаяся еще белей на фоне черных волос, собранных в небрежный пучок, и эти маленькие серьги-кровинки… Серьги-ягодки… "Студентка…" мысленно предположил Егор, бросив взгляд на увесистую кипу книжек, которые таинственная незнакомка бережно прижимала к себе. "Лет девятнадцать… Да нет, больше… Двадцать один…"
Несколько волосков из прически зацепились за одну из сережек. "Интересно, она чувствует?" Егору до смерти захотелось протянуть руку и распутать сережку, а заодно и прикоснуться к девушке. Он с трудом сдержался.
Вагон тряхнуло. Не удержав равновесие, девушка почти рухнула на Егора. Молодой человек инстинктивно обхватил ее одной рукой, оберегая от падения.
– Извините…
– Ничего! – ответил он бодро.– Единственный приятный момент за весь день!
Он хотел добавить еще что-то, чтоб не упустить кончик ниточки, начавшей завязываться в знакомство, но девушка уже отвернулась, пробираясь к выходу.
Егор двинулся следом за ней: не спуская глаз с хрупкой фигуры, бесцеремонно толкаясь и наступая на ноги, не обращая внимание на недовольные возгласы вокруг.
У самого выхода из вагона его, все же, закрутил водоворот выходящих и входящих пассажиров. Всего пара секунд, но этого хватило. Выбравшись – в пальто, съехавшем на бок, с шарфом, болтающимся одним концом где-то за спиной, – Егор уже не мог отыскать свою безымянную звезду. Он вертел головой, стараясь разглядеть в безликой толпе ускользнувшую девушку. Бесполезно.
Егор угрюмо побрел к выходу. На улице его обдало студеным январским воздухом и совсем не по-зимнему ярким солнцем. Он рассеянно полез в карман за сигаретами, закурил, пряча огонек зажигалки ладонью и чуть согнувшись…
