Есть на далёкой планете
Город влюблённых людей.
Звёзды для них по-особому светят,
Небо для них голубее.
Белые стены над морем,
Белый покой и уют.
Люди не ссорятся,
Люди не спорят,
Люди друг другу поют.
Посидим, помолчим,
Всё само пройдёт,
И растает гнев, и печаль уйдёт.
Посидим, помолчим,
Не нужны слова.
Виноваты мы, а любовь права.
Если тот город увидишь,
Сразу обиды простишь,
Словом напрасным меня не обидишь,
Ссорою не оскорбишь.
Путь нам навеки осветит
Белого города свет.
Пусть говорят, что на нашей планете
Этого города нет.
Слова из песни.
«Осторожно, двери закрываются», – чётко выговаривает каждый слог приятный дикторский женский голос, – «следующая станция Арбатская».
«Ну, наконец-то», – думаю я, – «доехал. Хоть посижу немного, а то ноги уже ноют».
«Да-а, Москва-а», – мои мысли приобретают эмоциональный оттенок, – «с больными ногами непросто по тебе ходить».
В вагоне метро много пассажиров. Одни стоят и держатся за поручни, другие сидят. Свободных мест нет. Я стою. Не могу сидеть, когда вокруг много женщин. Из открытых верхних частей окон внутрь врывается свежий прохладный воздух и обдаёт лица, шевелит причёски.
Мои мысли улетают в прошлое. Ещё не слишком далёкое, но…
* * *
– Санёк, – вдруг едва слышу я Володькин голос, и он обращается ко мне снова: – Санёк, д-достань.. из кар-мана, – он говорит отрывисто и тихо, – вот тут, – он едва поднимает левую руку к карману гимнастёрки на груди, как бы показывает где.
Я тут же реагирую:
– Володька, лежи спокойно. Я сам.
Я аккуратно отстёгиваю пуговицу на кармане и достаю помятый, сложенный вдвое и заляпанный отпечатками грязных пальцев конверт.
– Т-там.. ад-дрес. Б-будь д-другом, съезд-ди.. найд-ди..
Я читаю адрес на конверте: Карманицкий переулок, Москва.
Володька меня опережает:
– Эт-то мет-тро.. Ар.. батская площ-щадь… в цент-тре…
Я тут же вытаскиваю из планшета карандаш и быстро записываю: М. Арбатская площадь.
– Не волнуйся, я записал. Лежи, – говорю я ему и тут же выкрикиваю в сторону хвоста нашего обоза, – Врача сюда! Скорее врача!
Валентина – наш фельдшер, бегает от повозки к повозке, перебинтовывает, успокаивает, старается помочь каждому раненому, чем может – тут же бежит к нам.
Она быстро опытным взглядом осматривает моего друга:
– Потерпи, мой хороший, немного осталось. Скоро доедем и сделаем тебе операцию. Все будет хорошо. Потерпи, миленький.
