"И сказал Сидящий на престоле: се, творю всё новое. И говорит мне: напиши; ибо слова сии истинны и верны."
(Откровение Иоанна Богослова; гл.21; ст.5)
(Эта Страшная Сказка посвящается моему Ангелу-Хранителю)
"Она придёт. Она обязательно придёт", – думал, обливаясь потом, с болью преодолевая каждую, вытесанную в гранитной скале, ступеньку, молодой офицер одетый в парадную гвардейскую форму, – "это – Наше Место, место: где мы, первый раз увидели друг друга; где я, преодолевая тошнотный страх признался ей в своих чувствах; где она, смелая и решительная, сама поцеловала меня…"
Преодолев последнюю ступень, Александр глубоко вздохнув и выдохнув, постукивая деревянным посохом по плоским камням, кое-как доковылял до укрытой в тени, нависающих над ней кустов можжевельника, скамейки. В изнеможении шлёпнувшись на, отполированную задами влюблённых парочек, половинку древесного ствола, облегчённо вздохнул. Потом посмотрев в даль, туда, где неспешно скатывался в золотисто-лазурные воды раскалённый шар, суетливо, как нашкодивший мальчишка, спрятал за спину "боевой костыль", снял с чёрной повязки, правой рукой, покалеченную левую, быстро сдёрнул ткань с шеи и спрятал её в карман. Аккуратно поправив, поставив ровно, раненную ногу, поморщившись от боли, успокоил сам себя: "Хорошо, что "парадка" чёрного цвета, даже, если кровь просочилась сквозь бинты, и, сейчас, брюки намокнут от неё, всё равно не будет заметно…" Ещё раз глубоко и сильно вздохнув, втянув в себя пропитанный солью и йодом, пронизанный горячими пряными запахами вечереющий, остывающий летний день, стал терпеливо ждать.
"А вдруг нет? Ты же знаешь какая она гордая, какая обидчивая, какая ревнивая", – запищал внутри лукавый голосок, – "и если бы ещё она ревновала только к другим женщинам…", – укоризненно покачал головой молодой мужчина.
(—Я убью тебя!!! – смуглое, прекрасное личико Моники, исказилось от разрывающей её сердечко ярости до безобразия, до неузнаваемости, – я убью тебя и себя!!! И её, я тоже, убью!!!
И после, успокоенная его искренним покаянием:
–Милая моя, родная, единственная моя! Да у меня даже и в мыслях ничего такого не было! Чего это ты сама себе навыдумывала?
Плача:
–Любимый мой! Прошу тебя! Следи за собой, не подавай мне ни малейшего повода к этому, я ведь, иногда, сама себя боюсь, не понимаю даже ‐ что со мной происходит!)
