Правда, неправда, было ли, не было – обо всём знает только река. Она и поведала мне эту историю.
Как правило, слишком восторженные приветствия Ак-Бору воспринимал с подозрением. Вот и сейчас недоверчиво, придирчивым взглядом он осматривал толпу, пытающуюся пробиться к воинам сквозь заграждение дворцовой стражи. Со стороны казалось, что Ак-Бору буквально слился со своим скакуном, который понимал его с малейшего движения и вздоха. Он и сопровождавшие его всадники резко выделялись на фоне движущейся колонны войск и одеждой, и манерой держаться в седле. Достаточно было одного взгляда, чтобы безошибочно определить в этих людях чужеземцев. Смуглые воинственные лица, гордый независимый взгляд говорили о бесстрашии и непокорности. Кто они, волею какого случая оказались здесь? Почему Провидение направило их именно в эти края?
Никогда ещё на улицах этого города не было так многолюдно. Казалось, что все одновременно покинули свои жилища и устремились на главную площадь, чтобы увидеть человека, принёсшего славу своей земле и вызывавшего гордость в сердцах людей одним своим именем. После долгого отсутствия Царь царей Куруш, принимавший личное участие в походах и сражениях, с победой возвратился на родную землю. На террасе богатой царской резиденции появилась Царица вместе с младшими детьми. Когда Царь направился к семье, кто-то из детей не удержался и бросился навстречу ему и его старшим сыновьям, повсюду следовавшим за своим отцом и участвовавшим вместе с ним в походах. Встреча царственной семьи вызвала в народе ликование.
Когда Ак-Бору обратил свой взгляд на террасу, его внимание привлекла девочка.
Она находилась чуть в стороне от яркого соцветия молоденьких девушек, в которых безошибочно можно было угадать дочерей Царя, и немного смущённо поглядывала на волнующую встречу. Он даже успел подумать, что она случайно оказалась на террасе вместе с семьёй Великого полководца. Но в это время Куруш подошёл к ней и обнял. Счастливые глаза и крепкие объятья больше не оставляли сомнений – это одна из дочерей Царя царей. Юная красавица отличалась от своих сестёр, обладавших яркой красотой, унаследованной от родителей. Она же будто была окутана покрывалом, скрывающим её от посторонних любопытных глаз. Ещё не девушка, но уже и не ребёнок, цветок, лепестки которого только пытаются вытянуть свои крылышки из крепких объятий бутона. Он уже никого не видел, кроме неё, и едва расслышал, что ему пытался сказать распорядитель дворца.
