Не знаю, где я согрешил и на кого обижен. Но так уж случилось, что я попал в трудную жизненную ситуацию: надолго лечь в больницу, не каждому дано. Работал, жил, мечтал о светлом будущем. И вот я на больничной койке перелистываю заново короткую жизнь. Диагноз не определён: то ли просто очередное хроническое обострение, то ли самое страшное. Ничего конкретного не говорят. И это молчание больше всего пугает. Уже две недели ко мне никто кроме медиков не заходит, и это наводит на неутешительные мысли: а может всем на меня наплевать, и меня исключили из списка живых, и вычеркнули из этой скучной серой жизни. Спросил у медсестры, что мне каждый день колют? Показала ампулу: стрептомицин. Почему просрочен? Говорит, что продлили срок годности на полгода. Кого она обманывает? Я это точно знаю: продлить срок годности можно только в исключительных случаях приказом Минздрава. Позвонил в аптеку. Продления срока годности не было. Значит, отмывают деньги на безнадёжных пациентах. А мне втюхивают своё враньё. Всё это не внушает оптимизма.
А я чувствую себя всё хуже: помимо горла ещё заболели почки. Уже не могу лежать ни на спине, ни на животе. Корчусь, как вьюн на сковородке. От лечения никакого эффекта. Наконец, дали направление в областную больницу. Подсмотрел предварительный диагноз: рак горла. Отвезли на Скорой в областной центр. Ладно, полежу, там всё-таки уровень медицины повыше. Так что, возможно, выкарабкаюсь.
В регистратуре посмотрели мои бумаги и направили в онкологическое отделение. Я вышел из главного корпуса и пошёл по территории областной больницы. Несколько цветочных клумб, восемь скамеек и печальная часовня на выходе. У входа в онкологический корпус сидела рыжая собака и кого-то видимо ожидала: её взгляд был устремлён на дверь. Выглядела она очень голодной, рёбра проступали как волны на стиральной доске. Я порылся в своей сумке и протянул собаке бутерброд с колбасой. Она аккуратно приняла подношение и мгновенно проглотила, не пережёвывая. «Извини, больше ничего нет», – объяснил я жалкому псу и вошёл в здание.
