Вторник, №11 (30), август 2021

Однажды мне на электронную почту пришло письмо. Письмо из далёкого далека, почти из прошлой жизни. Но память – вещь необъяснимая… Я вспомнил всё.

Рисунок Михаила Пака

В то давнее лето 197… года я решил поехать в Москву поступать на режиссёра. Я заболел кинематографом нежданно-негаданно, как бывает – яркая вспышка озаряет мозг и всё пространство пред тобой вдруг становится до жути трогательным и неповторимым в своём великолепии! Прежде мальчишкой я смотрел все картины подряд, какие показывали в ближайшем кинотеатре. Как в калейдоскопе проносились предо мной фильмы, которые я пересматривал по нескольку раз, – «Чапаев», «Огненные вёрсты», «Великолепная семёрка», «Семь самураев». Но для меня самого стало полной неожиданностью спонтанное решение докопаться до всего того, как там всё устроено и как делаются фильмы. Многие часы я просиживал в библиотеках, читал книги о братьях Люмьер, великих режиссёрах Дэвиде Гриффите, Чарльзе Чаплине, Сергее Эйзенштейне, Федерико Феллини. Перечитал дважды книгу Льва Кулешова «Основы кинорежиссуры». Составлял конспекты, рисовал эскизы-раскадровки к собственным рассказам, которые печатала местная областная газета, фотографировал «Зенитом» природу, закаты и рассветы. И снимал людей, в автобусе, в парке, на рынке, когда те непринуждённы и естественны. К лету я окончательно созрел в выборе своей будущей профессии и стал собираться в дорогу.

Ту историю, похожую на сон, я вижу в своих нынешних летах словно с высоты птичьего полёта. Вот камера спускается ниже, и предо мной картина шумного Казанского вокзала: с только что прибывшего поезда на перрон выходит молодой человек с дорожной сумкой в руке. То бишь я.

А вот и парадный подъезд здания ВГИКа. Я вхожу внутрь, оказываюсь в просторном вестибюле с мраморными колоннами, венчающимися у потолка лепниной в стиле ампир, поднимаюсь по лестничному маршу на второй этаж, в холл с паркетом и теми же колоннами, где снуют толпы парней и девушек, прибывших попытать счастья со всех концов Советского Союза. Вхожу в комнату с бумажной табличкой на двери «Приёмная комиссия». Здесь тоже полно народу. В воздухе висит многоголосый гам. Девчушка рядом, с короткими каштановыми волосами, заметив мою растерянность, говорит мне: