– Ну какой из него спортсмен? – говорил начальник лагеря, тыча пальцем в общую фотографию воспитанников и выделяя на ней одного – непохожего на всех. – Вы посмотрите на него. Это же вылитый одуванчик.
Подняв голову, он обвёл взглядом присутствующих.
– Первое впечатление обманчиво, – взяла слово врач. – Он мальчик, самбист. У него очень активный интерес к противоположному полу. Говорят, есть подруга – в соседнем пионерском лагере.
– Это он к ней бегает в самоволку?
– К ней, – вступил в разговор воспитатель. – Зовут Олеся. Четырнадцать лет. Дружат всерьёз.
– Здесь военно-спортивный лагерь, – сказал начальник. – Не до шашней. Тут спортсмены живут.
– И жулики, – заметил воспитатель.
– Да, – со вздохом признал начальник. – И жулики есть. Ребята с нелёгкой судьбой. Из неблагополучных семей. Так называемые трудные подростки. Но спорт – залог их перевоспитания.
– Интересный спорт они себе выбрали, – произнёс воспитатель. – Все поголовно – футболисты.
– Дети улицы, – подал голос замполит. – Чем живут, тому и учатся.
– Никто из них не бегает за территорию лагеря, – сказал начальник. – Чтут порядок и дисциплину. Живут заботами и чаяниями коллектива. Максимум что случается, стянут банку сгущёнки со склада да подерутся. И всё.
– Безнадёга какая, – молвила, качая головой врач.
– Что? – переспросил начальник
Врач промолчала.
– Да нет, я шефа поддерживаю, – отозвался замполит. – Футбол – командный вид спорта. Футболистами управлять можно. А этим самбистом как, что его удержит?
Врач вскинула голову. Казалось, последние слова задели её за живое.
– Он романтик, – сказала в сердцах она. – Им управляет прекрасное чувство. У него это и в уме, и в поступках. А вашими футболистами что движет? Еда, телевизор, мяч. И все лицом как на подбор – шпана.
Начальник постучал шариковой ручкой по столу.
– Дисциплина у нас в лагере одна на всех, – заявил он. – Если кто-то думает, что может нарушать её без последствий, то он ошибается. Не образумится, продолжит своё недостойное поведение, наша реакция не замедлит себя ждать. Будет наказан.
Разговор шёл в отсутствие главного героя. Сам он, Паша Смирнов, ленинградский подросток неполных пятнадцати лет, сидел в это время за общим столом в столовой со своими товарищами и уплетал утреннюю кашу. Неизвестно, кто впервые нашёл в нём черты легендарного кубинского революционера, но с тех пор, уже третий год подряд, проводя лето в военно-спортивном лагере, ему приходилось откликаться на чужое имя. Здесь, среди Вованов, Серёг и Костянов, он был Фидель. Как говорил воспитатель, общим между ними был только цвет волос. Прозвище ему дали авансом, на вырост. В надежде, что оно поможет если не стать ещё одним Фиделем, то хотя бы вырасти настоящим мужиком. Хотя, качал головой воспитатель, особых шансов не было. С такой смазливой внешностью и отсутствием значимых достижений в спорте, претендовать на какие-либо успехи не стоило.
