Вместо предисловия
Сирия, Алеппо, квартал Шах Максуд
Иван сидел на полу в какой-то классной комнате, прислонившись лопатками к стене. В помещении, где из школьного инвентаря сохранились лишь несколько задвинутых в угол парт, кроме него еще двое – Филин и Антон.
На руках у Козака стальные наручники: его «закоцали» час назад, такой приказ поступил от Саныча. В горле першило от полынной сухости, голова пухла от тяжелых дум.
Иван мысленно корил себя за то, что не попытался сбежать раньше, еще затемно. Да и позднее, уже с наступлением рассвета, возникали моменты, когда надзор за ним ослабевал…
Два момента теперь, когда он их упустил, казались особенно благоприятными для побега. Первый случился около семи утра, когда боевики, чьи головы повязаны белыми лоскутами материи, попытались проникнуть в здание со стороны спортзала, заваленного мертвыми телами. Было много шума, криков, стрельбы – в поднявшейся суматохе можно было сорваться… И еще час с небольшим назад, когда «белоголовые», расстреляв из гранатометов и крупнокалиберного оружия все их машины, оставленные на площадке возле школы, попытались атаковать со стороны парадного входа.
У него ведь было в руках оружие – в преддверии предрассветного штурма ему выдали исправный «АКСУ-74» с «канареечным» комплексом, а также разгрузку с запасными рожками и подсумок с выстрелами к подствольнику. Они на пару с Антоном держали оборону в этом классе, обстреливая тех, кто пытался высунуться из строений, находящихся с другой стороны школьной площадки… Он мог бы мочкануть Антона, мог элементарно застрелить его в этой боевой суматохе. Но…
Он не то что не решился на побег, опасаясь, что его самого убьют (не «свои», так «белоголовые»). Скорее не захотел.
Надо же, как все обернулось. Еще неделю назад он подыхал от скуки, не зная, чем себя занять в не самом скучном городе мира, в Париже.
Разозлили его эти мужики, очень разозлили. Он поддался чувству, позволил себе возненавидеть их, этих уродов.
А также тех или того, кто за ними стоит, кто их сюда послал.
