Счастье русских в простоте,
Им бы дать чуть, чуть достатка.
И заложено в душе,
Все отдать, и без остатка…
В погоне за счастьем себя забывая,
Несешься сбивая свои каблуки.
И рядом оно, а живешь ты, мечтая,
Влекут за собою тебя журавли.
Разорванных мнений сжигая страницы,
Огонь унес что могло и не быть.
И кто начертил нам свершений границы,
И правду свою не дает приоткрыть?
И мелкие люди вдруг стали большими,
Позор возгордился, жирует разврат.
И мы на земле этой стали чужими,
А кто-то грозит, – Это рай, а не ад.
Придавит ночь тебя к постели,
И поплывет мельканье лиц.
Они сказать что-то хотели…
И вверх летишь, и камнем вниз.
Огни свечей бросают тени,
Скрывают правду от тебя.
И старый дом из бревен сени…
Твое сознание дробя,
На части… Меткие осколки,
Вопьются в кожу, упадут.
По колее с конем где волки,
И неживые оживут.
Слова сказать одни успеют,
Другие памятью взмахнут.
Они, наверное, жалеют…
Их на земле уже не ждут.
И сон прошел, и что там было?
Теряя мыслей глубину…
Все также солнышко светило,
И, как, и что, и почему?
У рябиновых бус,
Терпкий запах зари.
Как волнуется куст,
Он живой и в крови,
Огоньками рябин,
Уплывает любовь.
Если есть кто любим,
Это счастья и боль.
Сдувать одуванчиков пух,
Ловить соловьиные трели.
Крикливый дерется петух,
Скрываются дни за недели.
И нет одуванчиков тех,
На юг соловьи улетели.
Крылом прикоснулся успех,
И стекла очков запотели.
Недели связали в года,
И месяц за месяцем строем.
И лучше ведь было тогда,
Когда наслаждался покоем.
Не кривитесь господа,
Время ваше на исходе.
Вы вели нас в никуда,
Поведем и мы вас вскоре…
Сожженных лет скупая копоть,
Червонным золотом фасад.
И рвется к нам одна лишь похоть,
Съедает моль, цветущий сад.
А на земле враги и люди,
И люди кто? Они враги?
Кто замещал такие судьбы,
На том краю где нет судьбы?
Кто право дал такое сделать,
И вызов он кому послал?
Рай на земле желал изведать,
Вонзая в спину свой кинжал.
Перемешал и ложь, и правду,
Огонь с водой перемешал.
Как утолить нам боль и жажду,
Создатель он? А что создал…
И сам он теперь междометие
Звериной тропой пробирался рассвет,
Петляя в кустах и деревьях.
Все уже и уже становится след,
И боль ополчилась в коленях.
И стар он уже… Век за веком вставал,
