Сентябрь 1296 год
– И давно он там один стоит? – Спросила я старшую сестру, немного прищурившись, рассматривая стоящего высоко на холме высокого худого мужчину, при виде которого, даже издалека, замирало сердечко.
– Почти час. – Тициана чуть прикусила полную губу и поправила шаль на голове, которую теплый осенний ветерок так и норовил сдуть с плеч и головы. – Рампхуэнг подходил к нему недавно, но маркиз попросил оставить его одного. Он в первый раз за несколько дней вышел из дома, и, я так поняла, пока никого не хочет видеть!
Это был тонкий намек, Тициана знала меня, как облупленную, и таким образом хотела предупредить, чтобы я не навязывала свое общество маркизу. Она знала, что я с первого взгляда влюбилась в этого совсем не подходящего мужчину. Это было почти два года назад, и с тех пор моя детская влюбленность только крепла день ото дня. И хотя мне было сейчас только 14 лет, я твердо решила выйти замуж только за него, и никто меня не переубедит.
– Ты же только приехала! Я так по тебе скучала, и у меня столько новостей! – Тициана легонько взяла меня под локоть и попыталась подтолкнуть в сторону дома. – Еще успеешь поговорить с ним не один раз. Не показывай ему свою заинтересованность, не бегай за ним. Он этого не заслуживает. Вернее, он хороший друг моему мужу, и я его по-своему люблю и уважаю, но тебя я люблю намного больше, и он тебя не достоин, поверь!
Бесполезно. Несмотря на свой юный возраст, я прекрасно понимала, что он не обратит сейчас на меня никакого внимания, но в моем наивном молоденьком сердечке было столько чувств к нему! Как кипящее молоко, они переливались через край.
– Ты так и не скажешь мне, чем он болел? – Я ни от кого не могла добиться ответа на свой вопрос, ладно отец молчал, а вот от любимой сестры этого не ожидала.
– Я дала мужу слово. – Тициана немного замялась с ответом, и, с обидой отвернувшись, я стала подниматься на холм с огромным желанием посмотреть в глаза, которые, не переставая, снились ночами. Гавани был очень красивым мужчиной, природа просто посмеялась над всем женским населением Венеции, создавая такой образец мужественности и великолепия. Высокий, атлетически сложенный, с черными волосами и глазами необычного зеленого оттенка, почти аквамариновыми. В такое лицо было невозможно не влюбиться, посмотрев хотя бы один раз! А от взгляда на его губы, четко очерченные и при виде меня всегда презрительно поджатые, просто замирало юное сердечко.
