Пролог
«Вашего Императорского Величества… Бецкой!»
Вечерело. Градус летнего зноя медленно снижался по мере того, как солнце опускалось к горизонту, оно опускалось, словно для того, чтобы лёгкий ветерок мог принести прохладу, но не собиралось гасить полностью свой свет, ибо в этот период времени года и в этих краях, если и наступают ночи, то лишь по имени, но не по существу, а потому их называют белыми. Белые ночи в столице ещё не закончились, ведь на календаре только начало июля – самое начало июля бурного лета 1762 года.
Градус летнего зноя снижался, но не снижался градус народного кипения на столичных улицах, торжествующих победу над тираном.
Императрица Екатерина Алексеевна, пока ещё только привыкающая к этой своей высочайшей роли государыни Российской, завершив неотложные дневные дела – те дела, которые действительно не терпели отлагательств особенно в такое необычное время, – в некотором волнении остановилась возле небольшого столика в только что оборудованном своём кабинете.
Предстояла важная встреча, встреча, которую она определила едва ли не первоочередной после своего вступления на престол. И теперь она решила, что проведёт эту аудиенцию именно здесь, по-домашнему усадив своего собеседника в кресло за столиком.
Она ждала на приём камергера Ивана Ивановича Бецкого и пыталась определить стиль поведения с ним – тот стиль, который должен остаться на всё время последующего их общения и в делах государственных, и в делах личных. Предстояла первая и самая для неё важная встреча после свершившегося переворота. И выбор Бецкого для первой аудиенции был не случаен.
Императрица не ведала, что Бецкого, который спешил в эти минуты по коридорам к её кабинету, волновали примерно такие же мысли. Как вести себя с императрицей, которая была его родной дочерью – дочерью по крови?
Бецкой знал о том, что Екатерина его дочь, от её матери – герцогини Иоганны Елизаветы. Но он не знал точно, знает ли о том сама Екатерина?
Екатерина знала от своей матери, кто настоящий отец её по крови, знала, что это русский вельможа, сын русского князя Трубецкого, причём князя знаменитого рода, восходящего к Рюриковичам. Ну а о том, что и Бецкой знает эту тайну, она могла только догадываться.
Императрица пригласила камергера Бецкого на аудиенцию именно сегодня, в один из первых дней своего царствования, потому что обстоятельства её рождения, известные ей и, скорее всего ему, были далеко немаловажными во всём построении государственного порядка, строить который, а точнее перестраивать, предстояло ей и начинать всё это немедленно, сейчас же, поскольку любое промедление могло вырвать из её рук инициативу, завоёванную в дни переворота.
