Отправляясь в очередную рабочую поездку, я всегда немного тосковала по дому, но в то же время эти три с лишним часа дороги давали мне возможность отстраниться от обыденности своей жизни и всецело отдаться тем нескольким дням, которые я проведу одна.
Сегодня, как обычно, я отправлялась на автобусе от единственной автостанции в нашем небольшом городке, и вдруг какая-то непонятная тревога подступила прямо к горлу. Волнение было мгновенным, но сумятицу в сознание оно принести всё же успело. «Я люблю тебя», – сквозь стекло произнесла я на прощание мужу, а он как ни в чём не бывало, широко улыбаясь и, не отводя своего пристального взгляда, помахал мне на прощание. Автобус тронулся и уже почти свернул за угол здания, а Кристиан по-прежнему стоял, махая рукой мне вслед. Этот ритуал не менялся годами: я уезжаю – муж провожает, но сегодня что-то пошло не так. И это не от того скандала, который накануне из-за неразберихи в бухгалтерских отчётах устроил мне один из нанимателей, и не из-за той забытой блузки, за которой нам пришлось возвращаться, и даже аномальная жара в середине июля не была тому причиной – нет, чувство надвигающейся неизбежности не давало мне покоя.
Вот уже почти шесть лет прошло, как я и Кристиан переехали из Варшавы в её окрестности, ну а если быть точнее, то почти двести километров отделяли наш огромный тихий дом в лесу от шумной и суетливой столицы. Не сказать, что это было совместное решение, так было удобно Кристиану, он очень хотел сохранить свою небольшую фабрику по производству мебели и не нашёл лучшего решения, чем перенести её в далёкую и глухую деревню. Конечно же, для ведения бизнеса экономия была очевидной, да и расположение рядом с европейскими рынками сбыта в течение первого же года не только спасло нас от разорения, но и увеличило доходы почти вдвое – никакие мои доводы о возвращении не были приняты во внимание и мне пришлось подчиниться мужу. Первое время я была полностью поглощена делами фабрики, казалось даже, что нет ничего страшного в этом переезде, однако позже наши обоюдные недовольства друг другом, связанные с работой, стали происходить всё чаще – мы не прекращали ругаться и по возвращении домой. Возможно, и существуют те семьи, где муж с женой слаженно на протяжении многих лет заведуют семейным делом, но только это, к сожалению, нельзя отнести на наш счёт. Как выяснилось позже, вся наша любовь и взаимопонимание всё это время и держались лишь на том, что раньше мы никогда не находились вместе больше двух, предназначенных для отпуска, недель подряд. Кристиан не стал меня отговаривать, и я отправилась на поиски новой работы. В небольшом городке, как и в его округе было совсем нелегко подобрать себе нужное занятие, а когда все варианты под стать моим амбициям были окончательно исчерпаны, я неожиданно открыла для себя другую сторону своей жизни – жизни провинциальной домработницы. Целыми днями я убирала, чистила, готовила, занималась садом и даже развела небольшой огород, но всё это не спасало, и каждая свободная минута постепенно перерастала в часы дикой депрессии, которую я уже не могла скрывать. Разумеется, первой, кто забил тревогу, была моя мама, она всё поняла по моему голосу и сразу же начала донимать меня расспросами, а ещё немного позже присоединились мои подруги – я и сама не заметила, как разговоры по телефону стали перерастать в ежедневные разборы моих обид. Кристиану тоже пришлось нелегко: постоянные замечания, капризы, истерики перед каждым праздником и, наконец, разные спальни, в которых мы оставались всё чаще.
