Осенний ветер царапался холодными каплями дождя, не оставляя следов на лице. Нас стояло десять человек. Троих мужчин я знал. Они из универа, друзья, так сказать. Семейная пара по правую руку. Видимо, коллеги с одной из работ. Еще двоих, тоже пару, чуть поодаль, я видел первый раз, но они точно не с работы. И говорят не так, да и ведут себя скромно. Жена, опустив голову, уперлась взглядом в свежевскопанную землю. Еще одна женщина, похоже, родственница, всю дорогу держалась жены, и сейчас стояла рядом с ней. И я. Все. Нас было десятеро. И он. Только что аккуратно погруженный в глинистую яму, на треть заполненную дождевой водой.
Стояли молча, переминались с ноги на ногу, словно стеснялись друг друга. На высоком пне чуть левее сидела жирная серая ворона и рассматривала нас своими стеклянными глазищами. Улетать, похоже, не собиралась. Народу более не было. Мы стояли одни. Дождь шуршал по листве и одежде. Птицы черными пятнами перемещались на фоне свинцового неба. Веяло сыростью.
Вскоре женщина, которая, видимо, родственница, достала из черного пакета бутылку да пластиковые стаканы и умело разлила содержимое по емкостям, поднося каждому из присутствующих. И было в этом нечто неправильное. Женщина, разливающая водку на холодном ветру. Набухшая от дождя черная косынка, красные от холода впалые щеки и в руках бутылка. Подошла ко мне, кольнув вопросительным взглядом откуда-то снизу. Вынимать руки из карманов не хотелось, но пришлось. Их мгновенно обдало ледяным воздухом. Надо было что-то сказать, но что именно, в голову не приходило. Каждый косился на соседа в надежде, что у другого найдутся нужные и правильные слова.
– Ну, давайте, – я взял инициативу на себя, понимая безысходность ситуации. – Помянем друга нашего Иннокентия.
Девятеро облегченно выдохнули. Процесс пошел в правильном направлении.
– Пусть земля ему будет пухом, – дикторским голосом сказал мужчина, про которого я думал, коллега с работы.
Все одобрительно закивали и залпом осушили стаканы. Жена спохватилась и начала раздавать невесть откуда взявшиеся блины. Она хорошо их пекла, вкусно, потому я с охоткой прихватил сразу три.
Постояли еще. Поежились. Выпили пару раз. Затем жена сообщила, что автобус повезет всех к дому Иннокентия, где все готово к поминкам. Предложение отправиться с погоста в путь было встречено хоть и молча, но с энтузиазмом, потому как ветер нещадно морозил кожу и хлестал острыми каплями осеннего дождя.
