О бабульках, чудищах, детишках и любимых книжках

– Ох, и умаялась я сегодня! – ворчала бабушка Зима, поднимаясь по ступенькам в свой терем. – Совсем уж старый из ума выжил! Каждый год говорю ему: пора уборку начинать… Нет, не слышит, а перед Новым годом кричит: «Почему снега нет? Скоро праздник, а у тебя не убрано!..»

Бабушка Зима, поставив на плиту чайник, расположилась в уютном кресле и с наслаждением вытянула ноги.

– Ох, всё тело ноет от усталости… – охала она, ожидая, когда вода в чайнике закипит и можно будет заварить вкусный чай.

Больше всего на свете бабушка любила не спеша попивать ароматный чаёк вприкуску с баранками.

Всю неделю Зима трудилась без устали: ткала снежные ковры, расстилая их на дорогах и тропинках, шила шубы и накидки для деревьев и кустарников, украшала заранее отшлифованную поверхность рек и озёр, даже на окна домов наносила неповторимые узоры, щедро применяя своё мастерство и фантазию. В Новый год всё должно быть красиво! Всё должно блестеть и сверкать! Эту работу можно было бы переделать не торопясь, если бы старик Годун (так за глаза все жители называли своего правителя) прислушался к ней хотя бы раз. Но из года в год повторялось одно и то же, сначала старик ей говорил: «Успеешь ещё», а потом кричал: «У тебя, как всегда, ничего не готово!..»

Правитель со странным именем Годун был и в самом деле стар. Много веков он управлял своей страной под названием Погодия, деловито отдавая распоряжения: чем заниматься Весне, когда приступать к работе Лету, наводить порядок Осени и начинать генеральную уборку Зиме. При этом Годун направлял к ним помощников: Дождь, Солнышко или Метель и Вьюгу. Он был самый главный, и все его слушались беспрекословно, хотя за глаза бранили (не нравилась никому его взбалмошность) да посмеивались над причудами. Вот и теперь, пробездельничав три недели декабря, он спохватился и ни за что ни про что набросился на Зиму с претензиями. Поэтому-то бабушке Зиме ничего и не оставалось, как всю неделю работать не покладая рук.

Робко постучав, Метель заглянула в кабинет правителя.

– Прости за беспокойство, – вкрадчиво начала она, – есть предложение. Выслушай меня, не сочти за труд.