В тот год, когда горела сибирская тайга… Вы ведь скажете, что она горит каждый год… Так вот, в тот год, когда её сгорело особенно много – миллионы гектаров – я оказался в сибирском санатории на границе Барабинской и Кулундинской степей.
«Сибирский санаторий» звучит не очень привлекательно. Узнав, что мои дети скинулись и купили мне путёвку на две недели за семьдесят тысяч рублей, я возмутился: дешевле съездить в Крым или в Тайланд – Мекку сибирских туристов. Но я оказался неправ.
Когда сын выгрузил мою клеёнчатую дорожную сумку в синюю клеточку из багажника вишнёвого «Пежо», который он в шутку называл «Пегеотом», я оказался посреди такой флоры, каковой не сыщется и в самых экзотических странах. Белоснежные и серо-голубые здания были окружены высокими соснами, стрельчатыми елями, белоствольными берёзами со свисающими бахромой ветвями, ажурными рябинами с уже проступающими оранжевыми гроздьями, зеленокорыми клёнами, ранетками, черёмухой, облепихой и кустарниками, названия которых я не знал по причине моего нерадения при обучении ботанике в школе и равнодушия к этой области знания.
Разбитые по всей территории клумбы поражали необычайным многоцветием, сказочными сочетаниями и тончайшими переходами красок.
Меня поселили на четвёртом этаже главного корпуса в двухместном номере, с холодильником, телевизором, журнальным столиком и выходом на балкон, с которого открывался восхитительный вид на степную речку с отражённым в ней синим небом и на ленточный бор вдали за нею.
Через несколько минут в номер вошёл мужчина среднего роста, с коротко подстриженными седыми волосами. В одной руке он держал дорожную сумку, но не в синюю, как у меня, а в красную клеточку. Через другую руку у него висел плащ.
– Геласимов, – представился вошедший, поставив сумку на пол и подав мне руку.
«Он картавит и не выговаривает «р», – догадался я.
– Сергей Романович.
Я назвал себя и спросил, кем он был до пенсии.
– Военнослужащим. Я отставной офицер, – ответил он.
– А по званию?
– Подполковник. А вы кто?
– Я инженер. Работал на заводе по ремонту дорожной техники. Починяли бульдозеры, грейдеры – в основном зарубежного производства.
Мы пошли на обед, и я вновь был поражён. Обеденный зал был светлым, с обоями светло-шоколадного цвета, с покрытыми хлопчатыми скатертями столиками, вокруг которых стояли стулья с мягкими сидениями и высокими спинками.
