… Над Заречьем медленно занимался рассвет, осторожно окрашивая небосвод в нежно-розовый цвет. Ещё невидимое за горбатыми сопками восходящее солнце уже позолотило лёгкими мазками узкие полоски облаков на горизонте, безмолвно растворяя потускневшие созвездья на бледнеющем небе.
В предрассветных сумерках яркими огнями загорались окна притихших домов; из печных труб в чистое небо протянулись жиденькие струйки дыма, расстилаясь в безветрии над селом сизым покрывалом.
В весеннем морозном воздухе слышалась утренняя перекличка горластых петухов, да где-то на окраине села вдруг лениво залаяли собаки, пугая предрассветный покой.
…Подоив корову и осторожно держа в руке доёнку с молоком, Мария Свергунова с раздражением захлопнула калитку загона. Провожаемая мычанием коровы, Мария поднялась на крылечко дома и прошла на веранду. Поставив доёнку на стол, она резким движением убрала со стола пустые бутылки и, прикусив губу, покосилась на дверь дома.
После вчерашнего обильного застолья по случаю неожиданного приезда её брата Валерия, муж оказался «не в форме» и теперь Марии пришлось выполнять и свои обязанности по дому, и обязанности мужа по хозяйству.
Процедив молоко и разлив его по банкам, она отжала марлю, через которую процеживала молоко, и с раздражением бросила её в тазик для стирки. Накрыв банки чистым полотенцем, Мария распахнула дверь в дом и решительно прошла в спальню.
На кровати, раскинув руки, похрапывая и хлопая губами при каждом выдохе, безмятежно спал муж.
Мария остановилась у кровати и, укоризненно покачав головой, резко наклонилась и тряхнула мужа за плечо: – Степан, а Степан, поднимайся! – Мария трясла мужа за плечо. – Вот, чёртяка, напился вчера, как сапожник…А ведь клялся, что больше в рот не возьмёт…У-у-у!.. Па-разит, ока-ян-ный!
Мария продолжала трясти мужа, ругая его и едва сдерживая кипевшее в ней негодование.
Вздрогнув, Степан зевнул, потянулся и повернулся к жене: – Маша…, а… а… что случилось?
Молча, с укоризной посмотрев на мужа, Мария подошла к окну и одёрнула на окнах занавески. Не оборачиваясь к мужу, с недовольством сказала: – Да ничего не случилось…Ты бы, Степан…, пока Валерий у нас…, съездили бы за кукурузой. Вдвоём-то сподручнее, да и Мишку с собой возьмите… Та, что ты раньше привёз, уже заканчивается… Ещё на два раза курей покормить осталось… – И повернулась к Степану: – Давай вста-вай! Я успела уже и корову подоить, и всё хозяйство накормить, и завтрак вам приготовить…Там… – она кивнула головой – у вас ещё осталось… после вчерашнего, допивайте – и за кукурузой… – И, выходя на кухню, уже с нескрываемым раздражением, повторила: – Давай вставай, чего разлёгся…, как боров… А я пошла, Валерку и Мишку надо разбудить. Хватит им спать… День уже на дворе, а вы всё ещё дрыхните, как медведи в берлоге…