– Брюс, не паникуй! – Усталый голос Маркуса по радиосвязи с трудом различался среди какофонии рвущегося металла, обрушающегося корпуса. Мы едва успели выскочить из ловушки, переведя движки наших скафандров в боевой режим. Естественно, ни о каком комфорте теперь и речи быть не могло – терморегуляция накрылась, как и множество других вспомогательных систем. А поднявшаяся марсианская пыль практически ослепила наши датчики.
По мере того как успокаивалось сердце, мне становилось стыдно за недавнюю истерику, когда я, поняв, что крыша лаборатории начала падать на наши головы, орал на всех доступных каналах благим матом. Впрочем, друг Маркус мне не уступал, но сумел быстрее спохватиться и приказать грузовому роботу сдерживать последние опоры, давая нам драгоценные минуты на эвакуацию.
А ведь все хорошо начиналось: стандартный корпоративный заказ по помощи яйцеголовым из Союза, расширенная страховка, исследовательские тяжелые костюмы третьего поколения, пусть и давно списанные, но в отличном состоянии. У Маркуса даже сохранились все надписи кириллицей на шлеме! Ведь даже были точные координаты объекта. Надо было лишь войти в порядочно фонящую зону центра по терраморфингу и забрать оборудование, законсервированное четверть века назад. Это железо в свое время сделало Марс терпимым для человека, но жестко заразило радиацией округу в радиусе десяти миль. И сейчас, когда фон снизился до возможности использовать стандартных грузовых роботов и людей, ученные захотели забрать свои устройства обратно.
Обычно Союз сам делал подобную работу, но, видимо, все ресурсы уходили на экспедиции в дальний космос, и он решил поделиться с корпорациями, а информацию по жирному заказу слил наш прикормленный агент. Рассказывать, как добирались до места, вообще нет смысла – рутина марсианских перелетов сумела надоесть даже азиатскому кинематографу, но на объект вышли штатно. Активировали носильщика, вскрыли двери, добрались до лаборатории, опознали цель и уже было приступили к демонтажу, как раздались приглушенные хлопки и заскрипел металл.
Нам повезло, что эту модель скафандра русские, похоже, разрабатывали параллельно с броней для своего десанта и заложили в нее столько избыточной мощности, что мы двумя танками, сметая декоративные перегородки и забытую мебель, смогли вырваться наружу. И теперь оказались посреди бурой пустыни, с трудом понимая, в какой стороне остался наш челнок.
