Сэм погиб под колёсами подмосковной электрички 5 декабря 1962 года.
Сейчас, спустя многие годы, мне вдруг пришло в голову: а почему мы звали его Сэм? Ведь он был Сашка. Звали же мы Мишку Ипполитова – Майком. Значит, и Сашка мог быть Алексом. А тут меня осенило: мы могли звать Сашку Матвеева его инициалами – СэМ. Надо будет спросить Майка, он ведь знал Сэма с детства, может, он вспомнит. Вспомнит… 47 лет прошло!
Это случилось, когда мы – школьная агитбригада – возвращались из подмосковного детского дома, в котором давали шефский концерт художественной самодеятельности. Этим первым и последним концертом наше шефство и закончилось. Если бы Сэм не нёс тот злополучный Танькин аккордеон, он бы остался жив. Аккордеон был у него в руках, когда Сэм вместе с Цымбой и Пупсиком стояли вплотную к проходящему поезду. А сзади, отрезая нас, остальных, нёсся встречный поезд, которого они не слышали. Неожиданное и сильное завихрение бросило обеих девчонок на насыпь, а Сэм… Не осознавая страшной опасности, грозившей ему самому, он пытался спасти аккордеон, вырывавшийся у него из рук, и был сбит поездом.
Он умер уже по пути в больницу в санитарной машине. Вадик – Рыжий (одному из нас разрешили поехать вместе с Сэмом) держал его голову у себя на коленях; он был весь в крови. Когда мы приехали в больницу, мы ещё не знали этого. Но вышел кто – то из врачей и сказал нам: «Умер ваш парень».
Цымба тогда отделалась сотрясением мозга, а Пупсику врачи наложили швы на разбитую голову. Фукс, подглядывавший в полуоткрытую дверь процедурной, видел, как перед этим ей брили волосы на макушке. В каком – то полушоковом состоянии от всего происшедшего, он кричал на врачей:
– Не надо брить наголо, хватит! Она совсем лысая!
Дверь закрыли.
Было уже поздно, около 10 вечера, когда мы все сгрудились под аркой у подъезда Сэма.
Подавленные и страшно растерянные, мы не могли заставить себя подняться на шестой этаж и позвонить в его квартиру, чтобы сказать Евгении Максимовне и Владимиру Михайловичу о том, что произошло. Было очень холодно.
– Надо идти, – всхлипнула Танька. И кончайте курить!
Тёмной и молчаливой похоронной процессией мы потянулись в подъезд к лифту. За дверью в квартире, когда мы позвонили, было тихо и никого.
– Значит, они уже всё знают и поехали туда, – высказал свою догадку Шеф, – надо по домам.
