Виктория Солдатова
Люди такие странные существа. Мы понимаем, что будет больно, но подставляем спину для удара близкому человеку. Причем так, чтобы ему было удобно бить.
Я ведь знала, что Алена пускает слухи обо мне, знала, что она совершенно не случайно пролила кофе на срочный контракт и даже знала, что именно она настучала боссу "правдивую" информацию обо мне. Знала, но ничего не предпринимала, потому что, в отличие от нее, я дорожила нашей дружбой и ценила то, что она сделала когда-то для меня. И теперь Аленка получила лелеемую должность, а я ярость со стороны начальства и, вероятно, волчий билет в трудовую книжку.
– Вы хоть представляете, какие убытки понесла компания? – злой взгляд генерального таранил меня уже десятую минуту. – Отвечайте.
– Да. – Я склонила голову еще ниже, чтобы скрыть влажные глаза и чтобы никоим образом не посмотреть на Дмитрия Сергеевича. Страшно и безумно стыдно за свою мягкотелость.
– Да ладно! – усмехнулся мужчина. – Судя по вам, подобную сумму вы видели… нигде.
Я почти до крови укусила собственную губу. Боль немного отрезвила меня и дала еще немного выдержки. Меня уже ноги не держали. Колени тряслись, голова кружилась, а во рту будто пустыня Сахара. Еще чуть-чуть, и я упаду прямо на пол, потому что сесть мне никто не предложил.
– И что мне с вами делать? – продолжил начальник тоном, от которого у меня все внутри похолодело.
Всего на миг восстала из пепла надежда и шепнула, что увольнять не будут. Но лишь на мгновение, потому что следующие слова Воскресенского смели ее напрочь:
– Увольнение – слишком простое наказание для вас, Виктория. Вам не сойдет с рук содействие нашим конкурентам.
И я уже не смогла больше молчать! Я просто не смогла, и слова вырвались сами:
– Я… я… Это все не правда! Я не могла помогать никаким конкурентам, я и ценных сведений не знаю, я ведь всего лишь стажер, я…
– Молчать! – босс как-то молниеносно поднялся со своего кресла, обошел стол, чтобы… направиться в мою сторону!
Я резко передумала оправдываться и отступила назад, с ужасом наблюдая за тем, как ко мне подходит злой Дмитрий Сергеевич. Шаг, еще один. Пространство между нами непреклонно уменьшалось.
Страшно. А я словно бы приросла к дорогому светлому ковру; смотрела на внушительную фигуру приближающегося ко мне мужчины, почему-то подметила дневную щетину на квадратном подбородке, сжатые волевые губы и не могла сделать ни единого движения. Красивый, молодой и опасный… зверь. Иной характеристики его внешности невозможно придумать.
