Я пью за разоренный дом,
За злую жизнь мою,
За одиночество вдвоем,
И за тебя я пью, -
За ложь меня предавших губ,
За мертвый холод глаз,
За то, что мир жесток и груб,
За то, что Бог не спас.
Анна Ахматова «Разрыв – 3. Последний тост»
Каково это умереть? Вряд ли кто-то сможет ответить на этот вопрос. Собственная смерть такая ненадежная вещь. Нельзя точно сказать, когда она с тобой случится, да и поведать другим «как это было», передать, так сказать, опыт подрастающему поколению тоже не выйдет. Но что испытывает человек в момент смерти и чувствует ли он вообще что-нибудь? Интересно, не правда ли?
Сам того не желая, я получил уникальный шанс не только в полной мере насладиться смертью, ощутить, как её костлявая рука по капле выдавливает жизнь, но мне также выпала возможность поделиться впечатлениями с другими.
Глава 1. Жизнь после смерти
Последнее мое прижизненное воспоминание – рука Грэгори, вспарывающая мой живот. Мерзавец, что сумел так легко проделать во мне дыру размером с кулак, обладал недюжинной силой. Внутри меня словно разорвалась атомная бомба. Взрывная волна смяла и покорежила все внутренности. Я еще видел и слышал окружающее, но расстояние, что отделяло меня от реальности, неукоснительно росло. Я точно проваливался в бесконечно глубокую яму, как Алиса, по глупости последовавшая за белым кроликом. Но если любопытную девочку впереди ждало море захватывающих приключений, то мой путь вскоре должен был оборваться. Я понимал это как никогда четко. Моей жизни, всему, что я когда-либо ценил и любил, пришел конец. То есть, конечно, все это останется, но вот меня уже не будет.
Я в последний раз обвел глазами зал, где лишь несколько минут назад стал мужем самой прекрасной девушки на свете. Но все это было так безмерно далеко от меня, будто прошла целая вечность. А может, это вовсе был не я, а кто-то другой? Глаза почти закрылись, когда в поле зрения попала Амаранта. Какое искреннее горе было написано на её красивом лице! Мне вдруг сделалось стыдно, точно я предатель, выдавший фашистам местонахождение партизан. Меньше всего мне хотелось оставлять её одну. Как она будет без меня? Сумеет ли позаботиться о себе или Грэгори добьется желаемого и подчинит Эмми?
Приступ тоски длился одно мгновение, а потом мне стало так легко и радостно, что все остальное потеряло смысл. Веки закрылись, и я воспарил.