Николас двигался с несвойственной ему медлительностью, выходя из такси рядом с домом. Он устал как собака и совсем не чувствовал привычного возбуждения, охватывавшего его, когда удавалось отыскать и вывести в свет очередной удивительный талант.
Хотя стоит признать, что, стоя за кулисами, в то время как перед публикой выступает новое дарование, невозможно пережить тот же всплеск адреналина, который получаешь, когда сам выходишь на сцену. Однако за последние десять лет Николас успел выяснить, что быть человеком, обеспечившим успех новой звезды или проекта, лишь немногим хуже.
И все же сегодня пульс Николаса ничуть не участился, когда его последняя протеже удостоилась многочисленных оваций искушенной нью-йоркской публики. Разумеется, Ник был очень рад. Очень милая девушка и прекрасная скрипачка. Просто он почему-то не ощущал тех чувств, которые обычно его переполняли. И что уж кривить душой, ему было на это наплевать.
Может, приближался кризис среднего возраста? В конце концов, в следующем году Николасу исполнится уже сорок. А может быть, он просто устал. Карьера в шоу-бизнесе быстро выматывает – как исполнителей, так и промоутеров. Слишком много взлетов и падений. И бесконечные переезды.
Николас очень быстро возненавидел гостиничные номера. Поэтому он в конце концов и приобрел жилье в Нью-Йорке и Лондоне. Эти деньги не были потрачены зря. Его квартира в Нью-Йорке за прошедшие шесть лет троекратно выросла в цене. Лондонский особняк оказался не столь впечатляющим вложением финансов, но Ник уж точно не остался внакладе.
– Сегодня все прошло хорошо, мистер Дюпре? – вежливо поинтересовался швейцар, открывая дверь. В его голосе явно прозвучало легкое беспокойство. Вероятно, Николас всем своим видом излучал усталость.
– Просто замечательно, Майк, спасибо.
– Это хорошо, – кивнул тот в ответ.
Николас бы с радостью дал парню чаевые, но Майк упорно отказывался их принимать от жильцов – только от гостей. На Рождество Николас не мог отказать себе в удовольствии вложить в открытку чек на кругленькую сумму и насильно всучить ее швейцару. При этом обещая смертельно обидеться, если Майк откажется от его рождественского подарка. Николас, правда, подозревал, что швейцар отдает большую часть этих денег тому, кто, по его мнению, нуждается в них больше. Это было бы вполне в его духе.
