– Когда ты уже с этим завяжешь? – усталым и раздражённым, хоть и не лишенным теплоты тоном спросила Сату.
Напротив неё, вылавливая остатки супа из миски, сидел её муж Йоуни Виртанен – мужчина средних лет, арийского облика, с виду довольно грозный из-за крепкого телосложения и высокого роста, но в данный момент выглядевший неуверенно, так как он всегда нервничал, когда его супруга заводила подобный разговор. Немного потянув, Йоуни ответил:
– Сату, ты – как моя мама, когда я в юности начал пить. Мы уже немало это обсуждали. Знаю, что мои занятия могут показаться странными и глупыми, но что в этом плохого – зато теперь во всем Хельсинки хулиганы, воры и прочая шваль на порядок поутихли, знают, что я за ними слежу. Что тебе не нравится? Мы на твоих деньгах хорошо живем и ты не напрягаешься. Да и мне люди порой подачки делают за мои дела.
– Мне не нравится, что ты считаешь, что ты точно прав.
– Я наверняка знаю это! – раздражённо ответил Йоуни – Сама подумай, в чем может быть вопрос? Грабители, воры, один раз даже на маньяка натолкнулся, все они – бельмо на глазу что страны, что народа. Со зверями не грех и по-звериному говорить. Быть может в будущем и исправятся, станут нормальными финнами, если их сейчас повоспитывать.
– Если ты так уж хочешь вершить справедливость, то почему не пошёл в полицию?
– Во-первых туда не всякого берут, а во-вторых, при всей моей любви к Финляндии, её законы придумывают люди, а люди несовершенны. Не все законное хорошо, и не все незаконное – плохо.
– Так и ты человек, что если ты ошибаешься?
– Бывает, но в основном все чисто и ясно – некогда раздумывать, когда можно и нужно делать. Пойми ты это, женщина.
– Эх, что с тобой делать, Валвоя ты мой. – угрюмо протянула Сату.
Йоуни замялся – хотя и будучи на людях человеком сурового и холодного нрава, при общении с близкими он проявлял чувства. Он боялся обидеть столь дорогую ему Сату, но при этом не хотел уступать в споре женщине. Встав из-за стола, он хмуро сказал: «Прости, но я ещё завязывать не собираюсь. Завтра попробую заехать к обеду.» Затем он, почистив зубы, улёгся спать.
