Обычный (не очень) Гарри

Глава 1. Пробуждение

Солнечный луч украдкой пробирался в тёмное помещение, разгоняя темноту, предвестник нового дня. Он был отчетливо виден в мрачном чулане, продираясь сквозь пыль, что витала в воздухе. Неспешно, неторопливо он смещался к изголовью старого прохудившегося матраса, что занимал почти всё свободное место в этой маленькой комнатушке. Маленький мальчик встрепенулся и отвернул голову в сторону чуть подгнивших досок и накрыл голову одеялом, возвращаясь в сладкую негу, в нежные объятия сна. Но солнечный луч был неумолим, за первым последовал второй, затем третий. Утро вступало в свои права, разгоняя ночной мрак. Одеяло уже не могло защитить глаза от света, дремота ускользала словно песок сквозь пальцы. Медленно, но верно, обитатель маленького чулана просыпался.

В этот раз обрывки снов, что были необычайно реалистичны, наконец сложились в цельный образ. Эти сны были с ним всю его жизнь, некоторые яркие, некоторые тусклее, однако это были необычные сны. Иногда ему снились люди, иногда места, но их объединяло одно — все они были от первого лица, лица человека, что жил точно не в маленьком городишке Литл-Уингинге. По больше части они были несвязны друг с другом, но по капельке, по кусочку сложной мозаики они выстраивались в большую картину. Сегодня был большой день — день пробуждения дремлющего сознания, что каким-то неведомым образом оказалось в теле странного ребёнка. Детский мозг определённо не мог выдержать этот массив информации с самого рождения, поэтому магия инстинктивно помогла своему маленькому хозяину — она запечатала и как-то хранила всю память взрослого сознания, потихоньку открывая дверцу. Чтобы адаптироваться к этому, магия улучшала мозг носителя, что делало его чуть умнее остальных сверстников. Однако за всё приходилось платить — за столь раннее развитие мозга она почти не развивало остальное тело, как это происходит у остальных маленьких магов. Вкупе с недостатком питания, а иногда и с редкими побоями, что устраивали ему в школе его неприятели, маленький мальчик оказался ещё меньше, чем должен был быть в таком возрасте — возрасте 7 лет.

Осознание себя настало внезапно, вчера я ещё маленький мальчик Гарри, что своё имя узнал лишь в школе, довольно унизительным образом. Родственники никогда не называли меня по имени — всегда или обезличенные команды-приказы или называя уродом. Естественно, когда твоего соседа по квартире зовут Дадли, хозяйку небольшого двухэтажного особняка — Петунья, главу дома — Вернон, а тебя — Урод, очень легко было принять последнее за собственное имя. Выяснилось это ужасное заблуждение во время школьного представления — одноклассники по очереди представлялись друг другу во время первого урока в школе перед доской. Вот Питер — сын полицейского, вот Эшли, что живёт через две улицы от школы, вот Дадли — любимый сын состоятельного бизнесмена, а вот Урод. Сказать, что после этого отношения с одноклассниками не сложились — не сказать ничего. Хотя не малую роль в этом сыграл и сам Дадли, по домашней привычке шпыняя мелкого сводного брата. Дети, наблюдая за их взаимодействие невольно перенимали эту модель поведения. Вкупе с нелепым представлением это и закрепило моё положение в школьной иерархии. После этого кличка Урод прилипла ко мне намертво.