Эта удивительная история произошла с простым кленовым листиком. Но лист был не совсем обычным: он мыслил, чувствовал, любил и мечтал…
Сколько себя помнил Клен, ещё никогда у него не было такой беспокойной листвы, как этой весной. Стоило только его могучим ветвям-рукам покрыться почками, эти маленькие зелёненькие шарики тут же стали его сильно беспокоить. Они капризничали, громко переговаривались между собой, не слушались Клёна. В общем, могучий отец никак не мог справиться с новым поколением листвы.
– Наверное, я уже стар, – подумал клен, ведь ему было уже шестьдесят лет. Для дерева такой возраст, конечно, не предел, но все же солидные года. Клен местами был гол, потому что не на всех его ветвях пробивались новые листья. Стоял он, сколько себя помнил, в городском парке рядом со своим другом Дубом и Березой, в которую был влюблен. Дубу тоже нравилась Берёзка, и, из-за этого, друзья частенько спорили: кому уделит внимание возлюбленная. А Берёза просто пользовалась вниманием товарищей и играла с ними обоими. Дуб был моложе клена лет на десять. Он казался огромным, а тень его кудрявых ветвей покрывала почти всю парковую дорожку. Береза же была молоденькой – всего тридцать годков. Она стояла стройная, очень изящная, а когда тонкие ветви раскачивал ветерок, казалось, что красавица-Берёзка танцует какой-то необычный танец под музыку колышущейся листвы.
Клен любил весну: когда после долгой холодной зимы выходило яркое теплое солнце, распускались цветы и все зеленело. Парк наполнялся весной, он был прекрасен в это время года. Клен смотрел по сторонам и наслаждался видом вокруг, но вдруг что-то начало его беспокоить. На верхней ветке одна из почек очень сильно чесалась и не хотела успокаиваться, как клен не тряс своей рукой.
– Что за беспокойная малышня! – сказал Клен, обращаясь то ли к себе, то ли к Дубу. Но Дуб не обратил внимание на слова клена, он любовался Березой.
– Я не малышня! – отозвалась крохотная почка.
– Ты еще смеешь пререкаться?! – возмутился Клен. – Вот я тебе сейчас покажу! – и Клен начал усилено трясти веткой, с которой доносился голосок. Но попадали другие почки, плохо державшиеся, а та самая, что его беспокоила, осталась на месте.
– Бесполезно отец, я крепко за тебя держусь, и спрыгивать не собираюсь, – заявила кроха Клену.
