Длинными темными зимними вечерами хочется слушать волшебные сказки! Сказки с чудесами! И чудеса в сказках всегда бывают такие разные!
Совсем необязательно, чтобы чудес в сказке было много! Хочется, чтобы в каждой произошло хотя бы одно чудо! Одного чуда вполне достаточно!
Но ведь ещё лучше, когда чудеса случаются на самом деле!
Это присказка.
А теперь – сказка.
Или – не сказка…
Крупные ажурные снежинки медленно опускались с неба, искрясь в желтом свете фонарей старого города. Золотые петушки на шпилях башен спали под снежными пуховыми одеялами. Черепичные крыши спрятались под толстым слоем снега. В окнах домов мерцали свечи, двери были украшены венками. Деревья и кусты грелись в снежных шапках, а люди протоптали в сугробах тропинки.
Валеночек бежал по тропике.
Один. Он всегда был один.
Валенок не любил детей и котят.
Свою маму-кошку он не помнил. От мамы его забрали.
Ещё будучи котёнком, он не по своей вине лишился хвоста и гладкой шубки.
Опалённая по всему телу шерсть отросла, но была короткая жёсткая и топорщилась, как щетина. Повзрослел, но от вечного недоедания остался небольшим, отчего всегда проигрывал в драках за еду с другими котами, где всё решает сила и рост. Маленький, бесхвостый, со свалявшейся рыже-серой шерстью он действительно был похож на валенок.
Валенку несколько раз было так плохо, что казалось, жизнь закончилась.
Но ему везло. Приезжала машина с нарисованными кошкой и собакой на дверях, оттуда выходили люди и подбирали его.
Первый раз он очень испугался. Его куда-то привезли, положили на покрытый клеенкой стол под яркой лампой, чём-то больно кололи. Потом перенесли в просторную клетку на мягкое покрывало.
В клетке было две миски. Одна миска всегда была полная свежей воды, а вторая была пустая, но три раза в день в неё насыпали вкусных сухарей. От болезненных уколов стало легче – из разговоров людей Валенок понял, что так лечат.
В помещении было светло, тепло и было ещё много таких же вольеров, как тот, в котором разместили его самого. В каждом из вольеров кто-то «жил». Были и другие взрослые коты, и собаки. Были и пушистые малыши кошачьего и собачьего рода.
Иногда в приют приходили люди, от которых пахло иначе, чем от тех, кто его лечил и кормил.
Эти люди забирали кого-то из обитателей вольеров с собой, целуя, прижимая к груди.
