Нижеследующий текст не содержит скрытых цитат. Совпадение любых его фрагментов с другими текстами, опубликованными ранее или позднее, следует считать непреднамеренным.
Все произведения и их авторы, упомянутые в тексте, являются реальными, за исключением вымышленных.
И вот они мы: мой брат, моя сестра и ваш покорный слуга. Мне хочется сделать именно так, показать нас всех в кадре, прежде чем начнется действие. Можно, конечно, создать сперва атмосферу: тягучий гитарный аккорд или долгий-долгий план руки, опущенной в воду с моторной лодки. Но надо сразу обозначить, кто тут главный.
Итак, мы втроем сидим на лужайке. День солнечный, и одежда у нас яркая, и ветер развевает наши длинные волосы. Красиво, в общем. Потом в кадр въезжает машина – такой типа фургончик, разукрашенный под радугу. Движется слева направо на переднем плане – и стирает нас. Ну, она проехала, а нас на лужайке нет, понятно? Дальше сцена – мы уже внутри машины. Там пусто и всё белое, только по центру на полу стоит магнитофон. Я нажимаю «пуск», и тут-то всё и начинается.
Мик – тогда он носил другое имя, но мы опустим это для удобства – нажал на «стоп» и сказал небрежно:
– Ну, вот как-то так. Я дальше не записывал, чтобы можно было вставить твой вопрос. Так поживее будет.
Тео – которого, казалось, звали так всегда – помолчал и сказал мягко, но веско:
– У тебя там анахронизм.
– В смысле?
– Это ведь шестидесятые? Тогда еще не было магнитофонов с кассетами.
– Даже в конце?
– Еще лет десять точно, – Он увидел, что брат понурился, и добавил: – Но вообще, знаешь, анахронизм – это же необязательно ляп. Может, ты этим хотел что-то сказать. Но тогда уж ты должен точно знать, что.
Стало слышно, как тикают на тумбочке часы. Даже сестра перестала притворяться, что ей неинтересно: она по-прежнему сидела за письменным столом, но уже не шуршала ни страницами, ни карандашами. Ну давайте же дальше, думала она сердито; и, не дождавшись, повернулась к ним лицом.
– А что там был за слуга покорный в самом начале? Что за выпендреж?
– Как раз нет, – сказал Тео. – Это он сейчас выпендривается. А на пленке человек уже взрослый и великий, вот и говорит о себе скромно.
– Значит, это пленка из будущего?
