Мария – королева Шотландская.
Генри Дарнлей – второй муж Марии, король Шотландский.
Джеймс Босуэл – возлюбленный, потом третий муж Марии.
Давид Риччо – секретарь Марии.
Джузеппе – его брат.
Меррей – незаконнорожденный брат Марии.
Леди Хантлей – первая жена Босуэла.
Придворные дамы.
Слуга.
Воины.
Елизавета Английская.
Норфолк, Нортумберленд, Лестер – фавориты Елизаветы.
Сесил – государственный канцлер.
Гифорд – молодой человек.
Королевский замок. Покои Марии Стюарт. Поздний вечер. Огонь в камине. Свечи. Смех.
Перед камином – огромное, с высокой спинкой кресло, скрывающее до поры сидящую в нем Марию. Она – зритель. Риччо, наряженный «Елизаветой», в грубом рыжем парике, румянах, с крашеными губами, паясничая, передразнивает английскую королеву. Сверстницы и подруги Марии, молодые придворные дамы, покатываются со смеху. Одна из них держит в руках письмо английской королевы Елизаветы.
Первая дама(читает). «…Что касается шотландского короля, вашего супруга и нашего кузена Генри Дарнлея, мы весьма сожалеем по поводу ваших разногласий, мадам, ни для одного европейского двора уже не являющихся более тайной»… Наверное, это Риччо разболтал!
Риччо(писклявым голосом). Бедный, бедненький Генри! Ах, как мы сожалеем, что отдали нашего тонкошеего ягненочка в лапы серому волку… извините, волчице, мадам!
Кланяется в сторону кресла.
Женщины хохочут.
Вторая дама(заглядывая в письмо). «О, мадам! Я всегда считала рассудительность одной из ваших главных добродетелей…».
Риччо(импровизируя). Хотя ваша красота, мадам, не столь нуждается в рассудительности, сколь мое безобразие в красоте!
Делает реверанс в сторону кресла.
Третья дама. Ах, что вы, она вовсе не считает себя дурнушкой.
Четвертая дама. Говорят, она окружила себя льстецами и заставляет всех сравнивать себя с нашей королевой.
Первая дама. Причем в свою пользу, разумеется.
Риччо(топнув капризно ногой). Да! Но зато цвет лица у меня все равно лучше, чем у шотландской королевы!
Женщины хохочут.
Вторая дама. Тише! Тише!
Продолжает читать.
«Умоляю, мадам, ради всех святых подумать о наследнике Шотландского и, быть может, Английского престола, новорожденном принце Иакове, которого я люблю, как своего собственного ребенка…».
