– А давай, Бабка, позовем Внучку.
Звали-звали, и пришла Внучка. Тянут-потянут репку – вытащить не могут.
– А давай, Внучка, позовем Ногу.
Звали-звали и пришла Нога. Тянут-потянут репку – вытащить не могут.
– А давайте позовем еще одну Ногу.
– Давай! – и опять тянут-потянут.
– А давайте позовем и еще одну Ногу…
Он обычно засыпал на девятой ноге. И уже совсем точно на четырнадцатой. Было и страшно, и интересно: как эти ноги сами по себе перемещаются. Скачут?
Потом, когда он подрос и смог прочитать сборник народных сказок, то часто спрашивал у рассказывающей эту побасенку «баушки» – так он ее называл:
«А почему Нога? В книжке же вот все по-другому. А у тебя неправильно». «Не знаю, Мишенька», – говорила баушка, – «У нас в деревне так».
У них все так. Неправильно. Шиворот-навыворот. Все у баб, «в ихней деревне» по-другому. Как только женщина становится старше, то все более упряма.
Вон. Спит ненаглядная. Уже и глаза-то мои ее еле видят. А может уже и нет бабки поблизости? Совсем. Исчезла? Ну и слава богу. С глаз долой – жизнь легче.
Хорошо бы. Да какое там. Никуда не делась. Дед вздрогнул и будто очнулся.
– Ню-ю-ют! Нюта-а-а! – голос его хрипел. Все-таки простудила она его со своим упрямым проветриванием: – Опять дрыхнешь? Проспишь момент, когда за проезд на небеса ангелы попросят.
Голос деда заклекотал – смеялся. Или нет? Все-таки он был простужен. И довольно сильно. Аня с трудом поднялась и накинула на плечи когда-то яркий и даже нарядный платок.
Сильно хромая, направилась в сторону кухни. Попутно будто спрашивала у мужа разрешение:
– Поставлю чайник?
Они все больше напоминали сказку, где все тянут Репку. Только в их случае в сказке тянули время. Ни детей, ни внуков, которых можно было позвать, рядом давно не было.
– И салфетки принеси! – дед был на редкость культурен. И всегда любил, чтобы чай и угощенья подвали только с приборами и прочими аксессуарами. Аня даже успела кивнуть…
Что произошло через мгновенье, пожалуй, не понял никто из двоих. И лишь давно знакомая врачиха из «неотложки» спустя полчаса терпеливо и довольно громко рассказывала, что необходимо предпринять в этом случае: «Разогреете воду и туда эти капельки капните. Сколько я прописала. Понятно?»
Господи, когда уже его суженую черти унесут? Михаил Викторович вряд ли подумал именно в такой формулировке, но всю жизнь подобная мысль регулярно приходила к нему. Зачем ему такая спутница?
