Трудно сказать, когда я впервые заподозрила, что на моем пути
все будет не так уж легко и просто, а главное - далеко не всегда
будет зависеть от моих собственных усилий. Может, когда шла
подавать документы и впервые увидела, какие на стоянке машины,
будто вокруг не двор института, а как минимум Международная
Швейцарская выставка автомобилей? Или когда поняла, что они
принадлежат совсем не преподавателям? Может, когда увидела в
списках поступивших свое имя? Или когда ассистентка деканата
рассказывала про экзамены, расписание занятий и конкурсы на
стипендию, но смотрела с таким малопонятным тогда сочувствием, что
становилось не по себе? А может, когда сталкивалась с другими
абитуриентами, часть из которых сопровождала охрана, часть походила
на сошедших с глянцевых журналов моделей, и все они зашли сюда, не
испытывая ни малейшего сомнения в том, что поступят?
Но одно знаю точно – осознала я всю глубину пропасти только в
тот день, когда встретила его.
…Тетя Тамара была моей спасительницей и в прямом и в переносном
смысле слова. Когда погиб папа и мать погрузилась в мир, где все
вопросы решаются с помощью градуса, именно старшая сестра отца, у
которой никогда не было собственной семьи и детей, приехала в наш
городок и следующие шесть лет заменяла мне сразу обоих родителей.
Когда мама все-таки вышла из состояния пьяного угара, ее жизнь уже
была безнадежно исковеркана. Лучшая работа, на которую она впредь
могла рассчитывать – торговля на рынке. Друзья и добрые знакомые за
прошедшие несколько лет порастерялись и общаться больше не желали,
а восьмилетняя дочь, то есть я, считала ее чуть ли не чужой
тетей.
Сейчас мне проще понять, хотя нет… не проще. Я не смогу понять,
разве что попаду в точно такую же ситуацию. Надеюсь, не попаду.
Никогда.
Придя в себя и вернувшись в семью, мама тетю Тамару довольно
быстро из дома выжила. Не скажу, что они плохо ладили, но у них был
постоянный источник спора и военных конфликтов – я. Но так как мне
было всего восемь и все права принадлежали маме, тете не оставалось
ничего, кроме как сдаться. Наверное тому помогла доставшаяся ей от
деда однокомнатная квартира в столице, а может, терпение лопнуло,
но так или иначе, исчерпав попытки ужиться с агрессивно настроенной
женщиной, у которой внезапно проснулся материнский инстинкт, тетя
сдалась и уехала. Странным образом вся агрессия мамы тут же
испарилась, и она великодушно отпускала меня гостить к тете каждое
лето, а периодически еще и на каникулы. Все это время они общались
по телефону с такой вежливостью, будто за всю жизнь слова дурного
друг другу не сказали.
