Женя вышел из вагона, когда над Одессой светило солнце. После серого, еще не просохшего от таящего снега Воронежа, он ступил на сухой асфальт, мгновенно окунувшись в теплый прозрачный воздух. Женщины здесь уже ходили в туфлях, мужчины в пиджаках, а из-за домов напоминало о себе криками чаек Черное море.
Женя бросил сумку на плечо и направился в город. Хотя до вечера было еще далеко, но думать о ночлеге всегда надо с утра – таков закон всех командированных.
Он не спеша брел по Пушкинской, разглядывая старые дома в поисках гостиницы и наслаждаясь ароматом весны; потом свернул на маленькую улицу без таблички и вдруг оказался на Дерибасовской. Первым, что бросилось в глаза был знаменитый «Гамбринус», где у входа, держась на решетку, стоял колоритный небритый мужчина, мусоля во рту потухшую сигарету, а рядом валялась скомканная газета, портя вид легендарной улицы.
…Обязательно зайду!.. Но чуть позже… Женя прошел еще несколько кварталов и наконец увидел долгожданную гостиницу; отворив массивную дверь, он окунулся в роскошь – тяжелые портьеры, позолоченные колонны, огромный ковер, но главной все-таки была черная, монументальная табличка «мест нет».
– Мне б на одну ночь, – попросил он бессовестно молодящуюся женщину, восседавшую за толстым стеклом.
– Мы не поселяем, – администратор подняла безразличный взгляд, – «Бюро по централизованному расселению» во дворе.
Такая система Жене сразу не понравилось, так как в этом случае заполнялись даже периферийные гостиницы, неизвестные туристам, но столь любимые снабженцами и наладчиками; однако выхода не оставалось.
В бюро Женя увидел, собственно, то, что и ожидал – человек двадцать, набившихся в тесную комнату, и объявление на двери «Сегодня в гостиницах города свободных мест нет».
– Знаете что, – объясняла мужчине с портфелем толстая крашеная блондинка, – обратитесь в «Бюро частного сектора». У нас желающие сдают приезжим койки. Очень удобно – весной и летом многие так живут.
Пока мужчина рассыпался в благодарностях, Женя представил, как в соседней комнате будут визжать истеричные дети; как придется глотать слюну, вдыхая запах свежих хозяйских котлет и притворяться безумно уставшим, чтоб не общаться с пьяным мужем хозяйки (почему он должен быть обязательно пьян, Женя и сам не знал, но избавиться от возникшего образа уже не мог). …Нет уж, увольте, – решил он, – в конце концов, одну ночь пересплю и на вокзале, а завтра хоть какую-нибудь крышу выклянчу на заводе… а ночь на Одесском вокзале – это ж экзотика!.. Женя не считал себя романтиком, но приключения любил, и порой даже создавал их сам, как, например, сейчас – ему ведь ничто не мешало приехать, как нормальные люди, в понедельник, когда все работают, но он захотел выкроить себе лишний денек у моря.
