Всё сущее состоит из энергии. Нет отрицательной и положительной энергии. Есть энергия разной природы. Там, где нарушен баланс энергии – возникает трещина мироздания. Лишь восстановленный баланс устранит брешь…
Заглавная надпись на одном из ацтекских
кодексов
Осторожно, почти не дыша, боясь встать на ту самую скрипучую половицу возле печи и разбудить кого-нибудь в доме, девочка осторожными мягкими шажками направилась к двери – туда, откуда исходил настырный скребущий звук. Сперва она думала, что это мыши устраивают еженощные перепалки друг с другом и долго лежала в своей кровати, прислушиваясь к шороху. Но когда звуку шуршания стал вторить другой, звук более сильный и настойчивый, напоминающий шорканье десятков увесистых крабьих лапок о прибрежные камни, она поняла, что за стенами избы с внешней стороны кто-то отчаянно просится внутрь.
Мрак глубокой осенней ночи прилипал ко всему в доме, и идти можно было почти на ощупь. Лишь проходя мимо окон, из которых, робко обозначая свои права, проливался бледный лунный свет, получалось немного положиться на его поддержку. «Ага! – подумала девочка, – вот и злосчастная (это слово часто говорила её мать) половица». Вызывающе торчащая из пола, половица будто говорила: «Наступи на меня! Услышь моё пение!». Перепрыгнув с азартом через деревяшку, девочка, уже не боясь потревожить сон домочадцев, быстрыми шагами, почти бегом добралась до двери и остановилась перед ней, в нерешительности поднеся ухо к холодному дереву и прислушиваясь. В таком положении она простояла несколько минут, тщетно пытаясь услышать тот самый скребущий звук и определить, с какой же стороны он доносится. Но «крабы» будто сбежали, оставив лишь звенящую тишину ночи, накрывшую плотным одеялом всё вокруг. Ожидание начало утомлять, да и мерзлый ветер, тянущийся по полу, зяблым дыханием касался её босых ступней. Поняв, что шум прекратился специально, как только она оказалась у двери, девочка поднялась на цыпочки и осторожно, не допуская громких звуков, отодвинула тяжелый засов…
Ещё терпимый, но всё же неприятно прохладный, просочившийся сквозь щель отворённой двери воздух потёк навстречу маленькому, ещё не до конца растерявшему остатки постельного тепла, телу ребёнка. Поёжившись и сильнее втянув голову в широкое платье, она вышла на крыльцо, аккуратно прикрыв за собой дверь.
