В широком коридоре, на втором этаже большого дома, было пусто. Десяток дверей, окна с одной и другой стороны, и никакой мебели. Стены с коричневатыми обоями в викторианском стиле украшало несколько картин. Этот коридор, несмотря на то, что сейчас в нём ярко горел свет, был каким-то мрачным и безжизненным.
Джессика, молодая домработница, хоть это и не входило в её обязанности, мыла пол в этом коридоре. Её взгляд упал на одну из дверей. Девушка уставилась на неё и замерла. Потом она потрогала рукой карман своего фартука и, сделав глубокий вдох, посмотрела назад, в сторону лестницы, ведущей сюда, на второй этаж. Никого не было видно.
Джессика взяла ведро и направилась к той самой двери, на которую только что с интересом смотрела. Остановившись у своей цели, она поставила ведро и швабру возле стены и ещё раз осмотрелась вокруг. Потом достала ключ из кармана фартука, взглянула на него, но тут же убрала обратно. Немного помедлив, Джессика вошла в соседнюю комнату и посмотрела в окно. Была поздняя осень. На улице, на заднем дворе, за белым круглым столиком в белом кресле сидела хозяйка дома Элизабет и пила чай.
Элизабет Блэквелл, тридцатипятилетняя женщина, довольно привлекательной внешности, была немного странноватой. Всегда носила длинные, закрывающие руки и шею, платья. И эти платья обязательно были тёмных цветов. Её волосы были аккуратно собраны в тугой пучок на затылке. И вела она себя так, словно была директором какого-то пансиона лет сто назад.
Убедившись, что хозяйка дома на улице, Джессика вышла из комнаты и подошла к той заветной двери, которая её так сильно манила. Это была единственная комната в доме, которая всегда была заперта. Элизабет ходила в эту комнату раз в два-три дня и проводила там какое-то время. Джессика работала в этом доме уже около полугода и всё это время её мучал один вопрос. «Что же она там прячет?!» – думала девушка и вот, наконец, решила удовлетворить своё любопытство.
